Наступат. операция войск 2-го и 1-го Белорус. фр. при содействии части сил Балт. флота, проведенная 10 февр. - 4 апр. В результате Висло-Одерской операции 1945 сов. войска вышли к р.Одер и захватили плацдармы на его зап. берегу. Пр-к частью сил группы армий "Висла" (2-я и 11-я А, 16 пех, 4 танк., 2 моторизов. дивизии, 5 бригад, 8 отд. групп и 5 гарнизонов крепостей, в резерве 4 пех. и 2 моторизов. дивизии, рейхсфюрер СС Гиммлер) удерживал Вост. Померанию и подготавливал удар по прав. крылу войск 1-го Белорус. фр. 8 февр. Ставка ВГК, учитывая создавшуюся обстановку, освободила 2-й Белорус. фр. (Маршал Сов. Союза К. К. Рокоссовский) от дальнейшего участия о Восточно Прусской операции 1945 и поставила задачу разгромить вост. померанскую группировку пр-ка, овладеть Вост. Померанией и очистить побережье Балт. м. от Данцига (Гданьска) до Померанской бухты.

10 февр. войска центра и лев. крыла 2-го Белорус. фр. (65-я, 49-я, 70-я А, 1-й гвард. танк. и 8-й механизир. корпуса, 4-я ВА) при содействии Балт. флота (адм. В. Ф. Трибуц) начали наступление с плацдарма на р. Висла, севернее Быдгоща, в общем направлении на Штеттин. В трудных условиях распутицы и лесисто-озерной местности, преодолевая ожесточенное сопротивление пр-ка, опиравшегося на глубоко эшелонированную оборону, они к исходу 19 февр. продвинулись на 40-60 км, но были остановлены на рубеже Гнев, Хойнице, Ратцебур. 16-20 февр. пр-к силами 6 дивизий нанес контрудар из р-на юго-восточнее Штеттина, потеснил войска 47-й А 1-го Белорус. фр. на 8-12 км. Однако войска 1-го Белорус. фр. (Маршал Сов. Союза Г. К. Жуков) отразили контрудар пр-ка и нанесли ему значит. урон. Пр-к перешёл к обороне на всём фронте от Вислы до Одера и стал усиливать вост.-померанскую группировку. Для её разгрома Ставка ВГК решила привлечь также войска 1-го Белорус. фр. Замысел сов. командования предусматривал нанесение двух ударов: одного - силами 2-го Белорус. фр. из р-на Семпулыю в направлении на Кёслин и второго - силами прав. крыла 1-го Белорус. фр. из р-на Арнсвальде на Кольберг с целью выйти к Балт. м., рассечь вост.-померанскую группировку пр-ка и уничтожить её по частям. Балт. флот должен был действиями авиации, подводных лодок и торпедных катеров нарушить мор. сообщения пр-ка в юж. части Балт. м., а также содействовать Сухопут. войскам в овладении побережьем Балт. м. Во фронтах на направлениях ударов удалось создать необходимое превосходство в силах и средствах.

24 февр. перешёл в наступление 2-й Белорус. фр. (2-я Ударная А, 65-я, 49-я, 70-я, 19-я А, 4-я ВА), а 1 марта - ударная группировка 1-го Белорус. фр. (1-я А Войска Польского, 3-я Ударная, 61-я и 47-я А, 1-я и 2-я гвардейские ТА). Прорвав оборону пр-ка, сов. войска к 5 марта вышли к Балт. м. в р-нах Кёслина и Кольберга, расчленив группировку пр-ка (29 пех., 3 танк. и 3 моторизов. дивизии, 3 отд. бригады) на две части. 3-я нем.-фаш. ТА (с 25 февр. заменила 11-ю А) была почти полностью разгромлена. Балт. флот осуществлял блокаду с моря пр-ка, окружённого в р-не Данцига, действовал на мор. коммуникациях в юж. части Балт. м. Авиация наносила массир. удары по войскам и воен. объектам пр-ка. К 10 марта войска 1-го Белорус. фр. в осн. закончили освобождение побережья Балт. м. от р-на Кольберг до устья р. Одер. 18 марта 1-я А Войска Польского (ген.-лейт. С. Г. Поплавский) овладела Кольбергом. Войска 2-го Белорус. фр. 28 марта заняли Гдыню, а 30 марта - Данциг. Остатки 2-й А пр-ка, блокированные в р-не Гдыни, 4 апр. были разгромлены силами 19-й А. Прижатая к морю группировка пр-ка в р-не восточнее Данцига капитулировала 9 мая.

В результате В.-П. о. польск. народу было возвращено польское Поморье с крупными городами и важными портами. Выход сов. войск к побережью Балт. м. надёжно обеспечил фланг гл. стра-тегич. группировки Сов. Вооруж. Сил, действовавшей на берлинском направлении. Расширились возможности базирования Балт. флотом, что повысило эффективность его боевых действий. Были разгромлены св. 20 дивизий и 8 бригад пр-ка (6 дивизий и 3 бригады уничтожены полностью). Только 2-й Белорус. фр. взял в плен ок. 63,6 тыс. солдат и офицеров пр-ка, захватил 680 танков и штурмовых орудий, 3470 орудий и миномётов, 431 самолёт, 277 кораблей и судов и много др. воен. техники и имущества. После завершения В.-П. о. высвободились войска 10 армий для участия в Берлинской операции 1945. Ряд соединений и частей сов. и польск. войск получил почётные наим. "Кольбергские", "Померанские" и др.

	Восточная Померания, северная Польша
	Победа СССР
Противники
	Германия
Командующие
К. Рокоссовский	Г. Гиммлер
Силы сторон
26 дивизий	920 500 человек + 75 600 (1-е войско Польское)
Более 90 000 убитыми, 100 000 пленными, 500 танков, около 3500 орудий и миномётов, 430 самолётов, большое количество кораблей	225 692 (из них 52,740 - безвозвратные) + 8668 в 1-м войске Польском

(1945) - стратегическая военная операция вооружённых сил СССР против немецких войск в ходе Великой Отечественной войны. (карта)

Предыстория

В результате Висло-Одерской операции советские войска вышли на Одер и захватили плацдармы на её западном берегу. Войска 1-го Белорусского фронта форсировали Одер в районе Кюстрина и находились всего лишь в 60 км от Берлина. Немецкое командование приступило к

развёртыванию в Восточной Померании части сил группы армий «Висла» под командованием рейхсфюрера СС Г. Гиммлера с задачей нанести удар по правому крылу 1-го Белорусского фронта, разгромить его войска в районе Кюстрина и сорвать подготовку советского наступления на Берлин.

Узнав о сосредоточении немецких сил в Восточной Померании, Советское Верховное Главнокомандование 8 февраля приказало 2-му Белорусскому фронту разгромить восточно-померанскую группировку, установить контроль над районом Данциг - Гдыня и очистить от противника побережье Балтийского моря от устья Вислы до Одера.

С советской стороны к участию в операции были привлечены войска 1-го и 2-го Белорусских фронтов - 2-я ударная, 3-я ударная, 19-я, 47-я, 49-я, 61-я, 65-я, 70-я армии, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии, 2-й гвардейский кавалерийский корпус, 1-я армия Войска Польского, 4-я, 6-я и 18-я воздушные армия. Всего в составе армий фронтов насчитывалось 78 стрелковых дивизий, 10 танковых и механизированных корпусов, 4 бригады, 2 укрепрайона, в армии Войска Польского - 5 пехотных дивизий, 1 кавалерийская бригада и 1 отдельная танковая бригада - всего 920500 солдат. Войска 2-го Белорусского фронта насчитывали 45 стрелковых дивизий, 3 кавалерийские дивизии, 3 танковых и 1 механизированный корпуса, 1 отдельную танковую бригаду и 1 укрепрайон, в составе войск 1-го Белорусского фронта, привлеченных к участию в операции, было 27 стрелковых дивизий, 3 кавалерийские дивизии, 2 механизированных и 4 танковых корпуса, 2 отдельных танковых бригады, 1 самоходно-артиллерийская бригада и 1 укрепрайон. Первоначально задачу по разгрому немецких войск в Восточной Померании возложили на войска 2-го Белорусского фронта под командованием маршала К. К. Рокоссовского, но в дальнейшем к участию были подключены и войска 1-го Белорусского фронта.

Немецкая группа армий «Висла» занимавшая оборону в Восточной Померании, на 10 февраля 1945 г. состояла из 2-й, 11-й армий (39-й танковый корпус и 3-й танковый корпус СС, 10-я танковая дивизия, 11-я гренадерская дивизия СС «Нордланд», 15-я гренадерская дивизия СС), 3-й танковой армии. Всего в составе группы армий «Висла» насчитывалось более 30 дивизий и бригад, в том числе 8 танковых дивизий, гарнизоны крепостей и 8 боевых групп. На аэродромах Восточной Померании базировалось около 300 самолетов различного назначения. Активную поддержку сухопутным частям оказывал немецкий флот, базировавшийся в Гдыне, Данциге и Кольберге, осуществляя перевозки, переброску частей, а также оказывая войскам огневую поддержку орудиями крупного и среднего калибра. Немецкой группировкой в Восточной Померании руководил лично рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

Позиции войск к началу операции

Перед войсками 2-го Белорусского фронта стояли в обороне части 2-й немецкой полевой армии. Против правого крыла фронта на участке от г. Эльбинга до г. Швец находились 20-й, 23-й армейские корпуса и корпусная группа «Раппард». Они занимали оборону по левому берегу рек Ногат и Висла, а также удерживали крепость Грауденц. На реке Висла, на участке Швец - Линде оборонялись соединения немецких 27-го армейского, 46-го танкового и 18-го горнострелкового корпусов. В первой линии находилось до 12 дивизий, и 4-6 дивизий - во второй линии обороны.

Перед войсками 1-го Белорусского фронта действовали соединения 11-й немецкой армии: на участке Линде - Каллис корпусная группа «Теттау», две ландверные дивизии и войска 10-го корпуса СС; на участке Каллис - Грабов соединения 2-го армейского, 3-го и 39-го танковых корпусов, 10-го корпуса СС и три запасные дивизии.

Войскам Советской армии предстояло преодолеть мощнейшую укрепленную оборону, насыщенную всеми видами инженерных сооружений. Восточная Померания представляет собой холмистую равнину, с участками леса. Самая высокая точка - гора Турмберг, высотой 331 метр. Множество рек, озер и каналов было задействовано в оборонительных целях, укреплены и приспособлены к длительной обороне.

Основная линия обороны немцев в Померании - это так называемый «Померанский вал», построенный на польско-германской границе в 1933 г, и проходящий от района Штольпмюнде до рек Варта и Одер по рубежу: Штольп, Руммельсбург, Нойштеттин, Шнайдемюль. Основой померанских укреплений являлись железобетонные сооружения - доты, капониры и полукапониры, прикрытые сооружения полевого типа, многочисленными минными полями, надолбами, противотанковыми рвами, заполненными водой, сетью проволочных заграждений. Города Штольп, Руммельсбург, Дейч-Кроне, Шнайдемюль, Нойштеттин являлись ключевыми опорными пунктами Померанского вала, фактически - городами-крепостями. В районе побережья, у Данцига, Гдыни и в районе Хель, были подготовлены укрепленные районы, в районахЛеба, Рюгенвальдемюнде, Штольпмюнде и Кольберга оборудованы артиллерийские позиции для тяжелой артиллерии. Мощнейшими узлами обороны являлись городаГдыня и Данциг, наиболее сильно укрепленные и подготовленные к длительной обороне.

В районе Данцига были подготовлены две полосы обороны с большим количеством окопов, траншей, пулеметных точек и дзотов. Первая оборонительная полоса состояла из 5 линий траншей имела протяженность в глубину от 3 до 5 км и проходила по линии Бюргервизен, Ора, Прауст, Унтер-Кальбуде и Глеткау. Вторая полоса обороны имела три составные части: первая - оборонительная линия - Банкау, высота 160, Олива, глубиной от 1 до 2,5 км, вторая - оборонительная линия - Такендорф, Лауенталь, Брёсен, она состояла из двух линий траншей. Третья оборонительная линия проходила непосредственно по окраине Данцига. Вторая полоса обороны проходила в 5-7 км от города.

На юго-востоке от Данцига проходил канал и местность в целом была непроходима для танков, кроме того, с этой же стороны находились форты старой крепости, приспособленные к обороне. В самом Данциге все каменные здания были подготовлены для ведения огня, оборудованы многочисленные пулеметные точки, позиции для артиллерии, окна домов заложены мешками с песком и кирпичом. Кварталы были соединены траншеями, на главных улицах сооружены баррикады, все перекрестки улиц простреливались с нескольких направлений из дотов и дзотов.

Также сильно была укреплена и Гдыня. Оборонительный район у Гдыни включал в себя две полосы обороны. В радиусе 12-15 км от города была подготовлена практически непрерывная цепь окопов, заграждений и траншей с артиллерийскими позициями, дотами и дзотами, усиленная минными полями и несколькими полосами проволочных заграждений. Первая полоса обороны проходила по рубежу Цоппот, Квашин, Коллетцкау, Реда, Рева и имела протяженность в глубину от 3 до 5 км. Вторая полоса обороны состояла из трех линий траншей и была подготовлена в 5-7 км от Гдыни, на рубеже Колибкен, Вельтцендорф и Яново, на 1 км фронта здесь приходилось по 4-5 дотов и дзотов. Гдыня также была подготовлена к уличным боям, город был перекрыт баррикадами, танкоопасные участки заминированы, все улицы и перекрестки простреливались, подготовлены многочисленные артиллерийские позиции, минометные и пулеметные точки, позиции фауспатронщиков.

К северу от Гдыни, на высотах у населенных пунктов Оксхефт, Облуш и Казимир также был подготовлен оборонительный рубеж, на котором немецкие войска должны были закрепиться в случае отхода из Гдыни.

Между Гдынским и Данцигским оборонительными районами, по линии Цукау, Эксау, Кобле, Коллетцкау, высота 221 была построена оборонительная позиция из трех траншей, перед позицией было устроено сплошное минное поле.

Сильный оборонительный рубеж, глубиной 3-5 км, был также построен на левом берегу реки Висла, от г. Быдгощ до устья реки Вислы, с большим числом сооружений полевого типа - дзотов, с подготовленными противотанковыми препятствиями и большим количеством проволочных заграждений.

Такую сложнейшую оборону предстояло преодолеть войскам 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Подготовка к операции потребовала переброски большого количества войск, ускорения ремонта железных дорог и автодорог в полосе фронтов в целях ускорения подвоза боеприпасов и иного снаряжения для войск, большая работа была проделана автомобильными, железнодорожными, саперными и инженерными частями.

Ход операции

10 февраля 1945 г. войска 2-го Белорусского фронта с рубежа Грауденц, Цемпельбург перешли в наступление и продвинулись за день боя от 5 до 10 км. Войска 2-й ударной армии завершили разгром гарнизона блокированного ранее г. Эльбинг (Эльблонг) и освободили город. Войска 65-й армии заняли города Швец и Шенау, части 49-й армии встретили очень сильное сопротивление и смогли продвинуться только на 2-3 км. Немцы предпринимали многочисленные контратаки с применением танков, с целью воспрепятствовать наступлению. Наступлению также сильно мешали условия распутицы и болотистой местности. За пять суток войска 2-го Белорусского фронта продвинулись на 15-40 км, преодолевая упорнейшее сопротивление. 15 февраля 1945 г. части 70-й армии, 1-го гвардейского танкового корпуса и 3-го гвардейского кавалерийского корпуса заняли город Хойнице - мощнейший укрепленный пункт и крупный транспортный узел, где сходились 8 шоссейных и 6 железных дорог. Бои за город носили ожесточенный характер. Первыми на улицы города прорвались танкисты 1-го гвардейского танкового корпуса и захватили вокзал, стрелковые части квартал за кварталом выбивали немцев с их позиций. 16 февраля 1945 г. Москва салютовала доблестным войскам 2-го Белорусского фронта 21 залпом из 220 орудий, освободившим г. Хойнице. Многие части и соединения были награждены высокими правительственными наградами, а некоторым из них были присвоены почетные наименования «Хойницких».

Также части 70-й армии 15 февраля заняли город Тухель (Тухоля). 16 февраля 1945 г. в операцию включились части 2-й ударной армии, завершившие перегруппировку и вышедшие на исходные позиции. Сопротивление немцев носило крайне ожесточенный характер, советским войскам приходилось буквально выгрызать у немцев опорные пункты и узлы сопротивления. В частности, войска 76-й гвардейской и 385-й стрелковых дивизий только после упорных боев, часто завершавшихся рукопашными схватками, заняли населенные пункты Гуттовиц, Иоханнесберг, Квеки и Клодня.

Ожесточенные бои шли на Черском направлении, где наступали войска 49-й армии. Частям 385-й и 191-й стрелковой дивизии в ночь на 17 февраля удалось на подручных средствах форсировать реку Шварцвассер в районе деревни Сауермюле и занять г. Оше - сильный опорный пункт на пути к г. Черск. На подступах к этому городу, по рубежу - высота 122,1 и 129,3, озеро Тучно, правый берег р. Вильгартен, была создана прочная оборона. Неоднократные попытки 199-й стрелковой дивизии преодолеть эту оборону не умели успеха. Учтя неудачи прошедших боев, командир 492-го стрелкового полка подполковник Лямаев решил осуществить прорыв обороны противника на этом участке внезапным ударом небольшим отрядом ночью. Стремительная атака ошеломила противника, и он в первые 15–20 минут не открывал огня. Этого было достаточно, чтобы отряд прорвался в глубину обороны врага и атаковал его позиции на выс. 122,1. Захват подразделениями 492-го стрелкового полка опорного пункта противника нарушил всю систему его обороны на этом рубеже. Противник, не зная создавшейся обстановки и количества наших сил, перешедших в наступление ночью, боясь окружения, начал отвод своих сил на северо-запад к Черску. Части 199-й стрелковой дивизии, установив начавшийся отход противника, перешли в преследование. Вместе с 492-м стрелковым полком начал наступать и соседний 584-й стрелковый полк. Они быстро продвигались вперед и буквально на плечах отходившего противника ворвались в г. Черск и к часу ночи очистили его от противника.

Сильные бои шли в полосе наступления 238-й и 139-й стрелковых дивизий 49-й армии, в районе ст. Лонск и населенного пункта Гонскинец.

На рубеже Меве, Черск, Хойнице наступление войск 2-го Белорусского фронта было временно приостановлено, в связи с возрастающим сопротивлением и необходимостью усиления атакующих группировок. В район наступления выдвигались части 19-й армии генерал-лейтенанта Козлова Г. К.

Наступая в течение нескольких дней, к 19 февраля 1945 г. войска фронта продвинулись на 50-70 км вглубь немецкой обороны, но, тем не менее, не смогли выполнить первоначально поставленных задач.

Наступление в полосе 1-го Белорусского фронта, где наступали части 47-й, 61-й, 1-й и 2-й гвардейской танковых армий, 1-й армии Войска Польского и 2-й гвардейский кавалерийский корпус, также развивалось медленно. 10 февраля части 1-й армии Войска Польского взяли г. Меркиш-Фридлянд (Мирославец), 11 февраля части 47-й армии заняли г. Дейч-Кроне. 16 февраля 1945 г. немцы силами шести танковых дивизий нанесли контрудар по войскам 1-го Белорусского фронта из района Штаргарда и заставили 47-ю армию отойти на 8-12 км, заняв города Пиритц (Пыжице), Бан (Банг), но 20 февраля повсеместно перешли к обороне. В подкрепление группе армий «Висла» из Курляндии были переброшены 93-я, 126, 225-я и 290-я пехотные дивизии. Планировалось также перебросить части 6-й танковой армии, но еще более тяжелое положение на южном крыле фронта, в Венгрии, вынудило немецкое командование перебросить танковые части в этот район фронта.

24 февраля 1945 г. наступление Советской армии возобновилось. Предполагалось нанести удар в направлении г. Кезлин и рассечь немецкую группировку в Померании на две части, которые в дальнейшем предполагалось уничтожить: восточную - силами 2-го Белорусского фронта, западную - 1-го Белорусского фронта. Задачей 2-го Белорусского фронта было разгромить 2-ю немецкую армию в районе Гдыни и Данцига и очистить побережье моря, 1-го Белорусского фронта - ударами на Альтдамм,Голлнов и Камин уничтожить части 11-й немецкой армии и выйти к побережью Штеттинского залива и Померанской бухты.

Войска 2-го Белорусского фронта 24 февраля нанесли главный удар силами 19-й и 70-й армий из района юго-западнее Хойнице в направлении на Кезлин. Немецкая оборона была прорвана по фронту на участке длиной 12 км, и войскам армий удалось продвинуться за день боев на 10-12 км. Немцы предпринимали многократные контратаки, при поддержке танков и авиации, но вынуждены были отходить. 25 февраля фронт прорыва был расширен до 30 км. 26 февраля частями 19-й армии были взяты крупные пункты немецкой обороны - города Бальденберг (Бялы-Бур) (совместно с частями 3-го гвардейского танкового корпуса), Поллнов (Полянув), Шлохау (Члухув) и Штегерс (Жеченица). К исходу 27 февраля войска фронта продвинулись в глубину немецкой обороны до 70 км, заняв города Бублиц и Хаммерштайн (Чарне). 28 февраля частями 19-й и 70-й армий были очищены от немцев города Нойштеттин (Щецинек) и Прехлау (Пшехлево).

1 марта 1945 г., после мощной артиллерийской подготовки, началось наступление войск 1-го Белорусского фронта, вперед пошли 3-я ударная армия генерала Н. П. Симоняка, 61-я армия генерала П. А. Белова и 1-я армия Войска Польского. В результате сильного удара наших стрелковых и танковых соединений немецкая оборона в полосе наступления 3-й ударной армии была прорвана к исходу 1 марта на глубину 15-25 км. 5-я немецкая пехотная дивизия, по которой пришелся удар советских войск, была разгромлена. Ее остатки стали отходить лесными дорогами на Драмбург. Разбитые части немецкой 14-й танковой дивизии разрозненными группами также начали отход на Вангерин, бросая обозы, боевую технику и вооружение.

Несколько иначе протекали бои по прорыву обороны немцев в полосе наступления 61-й армии. Занимая оборону на заранее подготовленных позициях, на рубеже р. Инна, немцы оказывали ожесточенное сопротивление. Войскам 61-й армии вначале пришлось преодолевать водную преграду и только после этого, развернувшись на противоположном берегу р. Инна, они могли атаковать вражеские позиции.

Позднее в сражение вступили 1-я и 2-я гвардейские танковые армии. В течение 2-4 марта шли упорнейшие и кровопролитные бои во всей полосе наступления. За первые два дня наступления наши войска продвинулись передовыми частями на 90, а основными силами - на 65 км. Особенно ожесточенные сопротивление войска фронта встретили в Бельгарде, Нойштеттине и Руммельсбурге. 3 марта были заняты Бервальде (силами 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал - лейтенанта Крюкова В. В.), Вангерин (265 стрелковая дивизия генерал-майора Красильникова Д.Е), Лабес, Темпельбург (Чаплинек), Фрайенвальде (Хоцивель), Шифельбайн(Свидвин), 4 марта части 3-й ударной армии, 1-й гв. танковой армии и 1-й армии Войска Польского освободили города Драмбург и Фалькенбург (Злоценец), 5 марта - танкистами 8-го гвардейского механизированного корпуса генерал-майора Дремова И. Ф. из 1-й гвардейской танковой армии взят Бельгард (Бялогард), 2-й гвардейской армией - города Грайфенберг, Гюльцов, Наугард и Плате (Плоты), а 2-м гвардейским кавалерийским корпусом - г. Польцин (Полчин-Здруй) В результате стремительного наступления в районе юго-восточнее Бельгарда в конце дня 4 марта была окружены 4 немецкие дивизии 10-го корпуса СС (7 марта эта группировка была уничтожена). Немцы понимали всю сложность сложившейся ситуацию и стремились любой ценой задержать продвижение войск Красной армии, в частности, в район Кезлина были переброшены полки «Ютланд» и «Нидерланды», унтер-офицерская школа, пехотная бригада «Карл Великий» и батальон «Эсбер».

Но, несмотря на все это, 5 марта воинами 19-й армии штурмом был взят Кезлин, в боях за который было нанесено поражение частям 32-й и 15-й пехотных дивизий, 1-й пехотной дивизии СС, дивизии «Полицай» и танковой дивизии СС «Мертвая голова», и войскам фронта удалось выйти к побережью моря, группировка немцев в Померании оказалась рассеченной на две части. Первыми к морю вышли танкисты 45-й гвардейской танковой бригады полковника Н. В. Моргунова. Танкистам 1-й гвардейской танковой армии в тот же день удалось занять г. Керлин. В течение 5-13 марта 1945 г. войска 1-го Белорусского фронта вели бои с разбитыми частями 11-й немецкой армии, полностью разгромив 5-ю легкопехотную дивизию и нанеся серьёзный урон 15-й, 163-й пехотным, 402-й запасной пехотной дивизиям и пехотной дивизии «Бервальде» блокировали гарнизон г. Кольберг, продолжавшим сопротивление. 5 марта части 61-й армии при поддержке 16-й воздушной армии был взят г. Штаргард (Старгард-Щециньски). 6 марта танкистами 2-й гвардейской танковой армии был занят крупный укрепленный пункт - город Камин, а 7 марта, после трехдневных упорных боев, штурмом взят г. Голлнов, в боях за который отличились части 52-й гвардейской стрелковой дивизии.

Войска 61-й армии в тот же день, 7 марта, взяли г. Массов (Машево), а 3-я ударная армия - г. Штепенитц (Степница). Основные силы немецкой 11-й армии отошли к Альтдамму, попытки взять который с ходу провалились. Немцы успели занять оборонительные рубежи и встретили наступающих ливнем артиллерийского, минометного и пулеметного огня и контратаками.

Войска 2-го Белорусского фронта продолжали наступление, выбивая упорно оборонявшегося противника. Авиация активно помогала наступающим войскам, бомбя боевые порядки противника, тыловые районы, дороги и пункты коммуникаций, почти непрерывно нанося бомбовые удары, в том числе и в ночное время. 3 марта 19-я армия освободила упорно оборонявшийся немцами г. Руммельсбург (Мястко), гарнизон которого был дополнительно усилен 4-й танковой группой СС, 203-й пехотной дивизией и 549-й дивизией фольксштурма, 4 марта танкисты 1-й гвардейской танковой армии взяли Трептов (Тшебятув) и Регенвальде (Реско). 6 марта войска 2-й ударной армии выбили немцев из Грудзендза и Прейсиш-Старгарда (Старогард-Гданьски), а 7 марта взяли г. Меве (Гнев). 8 марта частями 49-й армии - 191-й сд генерал-майор Ляскина Г.О, часть сил 385-й сд генерал-майор Супрунова М. Ф. был взят город Берент, войсками 70-й армии - 38-й гв. сд полковника Абдуллаева Ю. М., 165-й сд полковника Каладзе Н. И., 369-й сд полковника Голубева И. А. - г. Бютов (Бытув), а частями 19-й армии и 4-й воздушной армии - г. Штольп (Слупск).

Части левого фланга 2-го Белорусского фронта за 4 дня боев - 10 - 13 марта продвинулись вперед на 75-80 км, и подошли к укреплениям Гдынского и Данцигского укрепрайонов, где были задержаны упорным сопротивлением немцев, подготовившихся к обороне.

10 марта части 49-й армии взяли г. Картхауз, а части 19-й армией - г. Лауенбург (Лемборк). 11 марта части 2-й ударной армии заняли город Диршау (Тчев), 12 марта 1945 г. соединениями 40-го гвардейского стрелкового корпуса 19-й армии и 8-го гвардейского механизированного корпуса 1-й гвардейской армии был взят город Нойштадт (Вейхерово). Крупный гарнизон немцев в этом городе был разгромлен, более 1000 солдат и офицеров сдались в плен. Кроме того, части 1-й гвардейской танковой армии также заняли город Путциг (Пуцк) и вышли к побережью Балтийского моря в районе Данцигской бухты, заняв еще около 100 населенных пунктов, в том числе Квашин, Гневау, Гросс-Шшлатау, Зеллистрау, Шлавошин, Польцин, Карвен, Коллетцкау, Решке, Верблин.

14-18 марта шли кровопролитные бои в Кольберге, на окраины которого части Советской армии вышли еще 5 марта, и где немцы оказывали яростное и ожесточенное сопротивление, с отчаянием обреченных. 18 марта части 1-й армии Войска Польского и танкисты 1-й гвардейской танковой армии полностью разгромили немецкий гарнизон Кольберга и освободили город.

16-20 марта войска 1-го Белорусского фронта вели бои по ликвидации немецких частей, отошедших в район Альтдамма. Здесь оборонялись части 4-й механизированной дивизии СС, 28-й пехотной дивизии СС, 1-й дивизии морской пехоты и 379-й пехотный полк 169-й пехотной дивизии. Средняя плотность составляла 5-7 км фронта на дивизию. Оборонявшиеся войска противника были усилены одной бригадой штурмовых орудий (108 штурмовых орудий), пятью артиллерийскими дивизионами артиллерии РГК, одним противотанковым дивизионом (кроме 36 противотанковых 75-мм орудий, этот дивизион имел три роты истребителей танков, вооруженных фаустпатронами).

20 марта 1945 г, после упорных и кровопролитных боев, Альтдамм был взят войсками 61-й армии. Всего в результате разгрома альтдаммской группировки немцы потеряли более 40000 солдат убитыми, захвачено более 12000 пленных, 126 танков и самоходных орудий, более 200 орудий разных калибров, 154 миномета и много другого вооружения и военного снаряжения. При взятии города отличились части 12-й и 75-й гвардейских стрелковых дивизий, 23-й, 212-й и 234-й стрелковых дивизий, танкисты 312-го гвардейского, 1811-го, 1818-го, 1899-го самоходных артиллерийских полков, артиллеристы 63-й гаубичной бригады и 97-й тяжелой гаубичной бригады, 32-й и 41-й гвардейской минометных дивизий, летчики 3-го бомбардировочного авиакорпуса и 3-го истребительного авиакорпуса 16-й воздушной армии. В Москве, в честь войск, освободивших Альтдамм, был дан салют 12 артиллерийскими залпами из 124 орудий.

Войска 1-го Белорусского фронта, разгромив немецкую группировку восточнее Одера, таким образом, обеспечили безопасность своего фланга и могли сосредоточиться на подготовке Берлинской операции.

Войскам 2-го Белорусского фронта предстояло разгромить самую сильную часть восточно-померанской группировки - 2-ю армию, занимавшую Гдынский и Данцигский оборонительные укрепрайоны. С 14 по 22 марта 1945 г. шли ожесточенные бои по прорыву немецкой обороны. На всем фронте наступления завязались ожесточенные бои, которые с небольшими перерывами шли днем и ночью. Войска 49-й и 70-й армий наступали на Цоппот, имея задачей рассечь данцигско-гдынскую группировку противника на две изолированные группы, овладеть рубежом Олива, Цоппот, Колибкен и выйти на этом рубеже к Данцигской бухте. Преодолевая упорное сопротивление немцев, соединения 49-й и 70-й армий медленно продвигались к намеченной цели, буквально прогрызая одну позицию за другой. Бои носили столь упорный характер, что продвижение советских войск в иные дни исчислялось лишь сотнями метров. Иногда уничтожение крупного опорного пункта обороны занимало несколько суток.

Немцы проводили иногда до двадцати контратак при поддержке танков, с целью удержания занимаемых рубежей. 25 марта войска 2-го Белорусского фронта взяли населенный пункт Цоппот и вышли к побережью Данцигской бухты, рассечя немецкую группировку на две части - гдынскую и данцигскую. В Гдыне оказались части 46-го и 7-го танкового корпусов - 32-я, 73-я, 215-я, 227-я, 252-я, 389-я пехотные дивизии, 4-я и 7-я танковые дивизии, в Данциге - части 18-го горно-егерского, 20-го, 23-го, 27-го армейских корпусов - 7-я, 23-я, 31-я, 35-я, 83-я, 251-я и 337-я пехотные дивизии, 12-я авиаполевая дивизия и 549-я дивизия фольксштурма, боевая группа «Гумпель» и два штрафных батальона. На косе Путцигер-Нерунг занимал оборону 55-й армейский корпус противника в составе 61-й пехотной дивизии, частей береговой обороны и остатков различных частей.

На подступах к Гдыне немцами была создана мощная оборона, насыщенная долговременными железобетонными, бетонно-каменными и дерево-земляными сооружениями, приспособленными для длительной обороны каменными строениями, большим количеством траншей и различного рода заграждений. В системе обороны при организации опорных пунктов немцы широко использовали сооружения стационарных зенитных батарей, орудия которых использовались для ведения огня как по воздушным, так и по наземным целям.

Созданию вокруг Гдыни сильной обороны способствовали наличие железобетонных зданий и сооружений и выгодные условия местности. Особенно удобна для организации обороны прибрежная полоса в районе Гдыни. Холмистые гряды с отметками до 160-170 м над уровнем моря прикрывают город с юго-запада. Многочисленные овраги, высоты с крутыми склонами, густой лес, покрывающий площадь этого района почти на 75 %, придают местности резко пересеченный характер. Единственная хорошая дорога, идущая с запада к Гдыне на протяжении 12 км перед городом, проходит через сплошную цепь населенных пунктов (Яново, Загорш, Циссау, Киллау, Грабау), которые, в основном состояли из прочных каменных зданий и легко были приспособлены к обороне.

К северу от Гдыни расположено небольшое плато, которое возвышается над окружающей местностью на 60-80 м. Это плато, или так называемый оксхефстский плацдарм, окружено с востока и частично с юга морем, а с севера, запада и юго-запада болотистой низменностью. На этом плато противником были созданы сильные укрепления, которые в сочетании с естественными условиями местности прикрывали подступы к Гдыне с севера. Условия местности (пересеченный рельеф, болота, лес и море) усиливали немецкую оборону и, наоборот, крайне затрудняли наступление советских войск. При относительном недостатке дорог нельзя было с полной эффективностью использовать танки и самоходно-артиллерийские установки.

Атаки советских войск сменялись немецкими контратаками. На некоторых участках части 19-й армии отражали по 15-20 немецких контратак в день. В Гдыне немцы широко использовали береговую и корабельную артиллерию - 12 батарей береговой артиллерии и артиллерия 10-12 боевых кораблей почти непрерывно вели огонь по наступающим.

24 марта войска 2-го Белорусского фронта ворвались в пригороды и на улицы Гдыни, а 26 марта начали штурм города. В ночь на 27 марта немцы начали отступление на оксхёфтский плацдарм. В течение дня разбитые немецкие части, оказывая сопротивление в центре города, бросая боевую технику, боеприпасы и другое военное снаряжение и раненых, частью стремились погрузиться на пароходы в порту, частью с боями отступали на плацдарм в районе Оксхёфт.

28 марта 1945 г, после длительных, упорных и кровопролитных боев в городе, где немцы сражались за каждый дом и окоп, части 19-й, 70-й, и 1-й гвардейской танковой армий штурмом освободили Гдыню - крупнейший порт Померании, и пригороды Киллау, Грабау и Циссау. В боях в районе Гдыни немецкие войска потеряли более 50000 солдат и офицеров убитыми, 229 танков и самоходных орудий, 387 полевых орудий, более 70000 винтовок и автоматов, 1003 пулемета, более 3500 автомобилей. Советскими войсками было взято 18985 пленных, захвачено около 200 танков и самоходных орудий, 600 орудий разных калибров и назначений, 1068 пулеметов, 71 самолет, 6246 автомобилей, 20 различных кораблей, в том числе неисправные крейсера «Шлезвиг», «Шлезвиг Гольштейн», «Гнейзенау». Часть гдынской группировки - одна танковая, одна моторизованная, одна пехотная дивизия, одна артиллерийская бригада и шесть батальонов морской пехоты, была блокирована на оксхефтском плацдарме и продолжила сопротивление, ведя бои до 4 апреля 1945 г, когда она была окончательно разгромлена. В боях за Гдыню отличились части 38-й гв. сд полковника Абдуллаева Ю. М., 369-й сд полковника Голубева И. А., 1890-го самоходного артиллерийского полка подполковника Игнатова П. Ф., артиллеристы 56-й пушечной бригады полковника Мезенцева Ф.Г, 75-й легкой артиллерийской бригады полковника Олифера А. В., 77-й гаубичной бригады полковника Харламова А. И., 19-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады полковника Сукачева Г. Г., 4-й гвардейской минометной бригады полковника Сухушина И. А. (70 армия), 313-й сд полковника Асафьева В. А., 310-й сд полковника Рогова Н.В, 27-й сд полковника Коршунова Е.В, 205-й сд генерал-майора Белоскурского М. А., 272-й сд полковника Мешкова В.М, 1525-го самоходного артиллерийского полка подполковника Данилова И. Г., 10-й гв. сд генерал-майора Худалова Х. А., 102-й гв. сд полковника Храмцова С. И., 7-го отдельного гвардейского тяжелого танкового полка подполковника Поварова А. А., 108-го самоходного артиллерийского полка майора Потапова А. М., 342-го гвардейского тяжелого самоходного артиллерийского полка майора Фишельсона С. Б., 1531-го самоходного артиллерийского полка подполковника Балыкова С. Ф., 156-й тяжелой гаубичной бригады подполковника Кузнецова Д. М., 166-й легкой артиллерийской бригады полковника Михайленко М. А., 167-й гаубичной бригады полковника Ткаченко Т. Е., 9-й тяжелой минометной бригады полковника Брюхова Д. Т., 41-й минометной бригады полковника Зарецкого И. С., 58-й гаубичной бригады полковника Скоробогатова Д. И., 42-й минометной бригады полковника Киргетова И. А., 120-й гаубичной бригады большой мощности полковника Туроверова М. И., 4-й гвардейской минометной дивизии полковника Жукова Ф. Н., 27-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады подполковника Войцеховского В. М., 44-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады полковника Сыроваткина Н. Г., 204-й армейской пушечной артиллерийской бригады полковника Белова А.Н, 12-й инженерно-саперный бригады полковника Кокорина Н. В., 41-й минно-инженерной бригады полковника Клементьева Н. В., 11-го гвардейского танкового корпуса полковника Бабаджаняна А.Х, 4-го штурмового авиакорпуса генерал-лейтенант авиации Байдукова Г. Ф.

Штурм Данцинга

Кульминацией боев в Восточной Померании стал штурм Данцига. Здесь также развернулись упорные и ожесточенные бои. Данциг окружала цепь фортов новой постройки «Вейзельмюнде», «Вестер-платте», «Нейхарвассер» и «Хойбуде». Все форты были хорошо замаскированы и вооружены мощными огневыми средствами. Сухопутные укрепления Данцига состояли из старого крепостного пояса, окружавшего город с юга и востока, и из внешнего пояса укреплений современной постройки с двумя капитально построенными укрепленными районами Бишофсберг и Хагельсберг. Оба этих района имели большое количество железобетонных и каменно-бетонных огневых сооружений, которые располагались на командных высотах. Территория, прилегавшая к городу с юго-востока и юга, могла в случае необходимости затапливаться. Система долговременных сооружений была дополнена оборонительными постройками полевой фортификации; кроме того, к ведению обороны были приспособлены здания и целые кварталы города. Все населенные пункты, расположенные в радиусе 15 км от города, также были подготовлены к обороне как опорные пункты и узлы сопротивления и имели постоянные гарнизоны. Таким образом, в районе Данцига немцы имели сильный укрепленный район, оборудованный не только фортификационными постройками полевого типа, но и мощными долговременными боевыми сооружениями. Немцы понимали стратегическое значение города и отчаянно сопротивлялись, обороняясь на подготовленных рубежах. Вечером 26 марта соединения 2-й ударной и 65-й армии завязали бои непосредственно в пригородах Данцига. Утром 27 марта начался штурм Данцига. Частям 2-й ударной, 49, 65, 70-й армий при поддержке авиации 4-й и 18-й воздушных армий приходилось с боями выбивать немцев с каждого дома, перекрестка, улицы. Два дня шли упорные бои в районе бумажной фабрики и химического завода в северной части города - части 199-й стрелковой дивизии штурмовали эти сильно укрепленные пункты при поддержке 18 тяжелых орудий, поставленных на прямую наводку. Но, несмотря на всю решимость немецкого сопротивления, стойкость, мужество и героизм немецких солдат и ополченцев фольксштурма, солдат Советской армии было уже не остановить. В ходе боев в Данциге были взяты в плен 10000 солдат и офицеров, захвачено 140 танков и штурмовых орудий, 358 полевых орудий, 45 неисправных подводных лодок. Остатки немецких частей 2-й армии были блокированы на косе Хель и в устье реки Вислы, капитулировав только 9 мая 1945 г.

В боях за Данциг отличились части 2-й Ударной армии - 46-я сд генерал-майора Борщева С. Н., 90-я сд генерал-майора Лященко Н. Г., 372-я сд подполковника Мельникова П. В., 281-я сд полковника Курени П. А., 142-я сд полковника Сонникова Г. Л., 381-я сд генерал-майор Якушева А. В., 326-я сд генерал-майора Колчанова Г. С., 321-я сд полковника Чеснокова В. К.; 8-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта Попова А.Ф; 1-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада полковника Малявского Е. Н., 2-я корпусная артиллерийская бригада генерал-майора Малофеева А. И., 4-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада полковника Рыбкина А. С., 81-я армейская пушечная артиллерийская бригада полковника Гнидина В. С., 1-я гвардейская штурмовая инженерно-саперная бригада полковника Визирова А. Ф.; 65-й армии - 354-я сд генерал-майора Джанджгавы В. Н., 193-я сд генерал-майора Скоробогаткина К. Ф., 44-я гвардейская сд генерал-майора Борисова В. А., 186-я сд полковника Величко С. С., 108-я сд генерал-майора Теремова П. А., 413-я сд полковника Афанасьева Ф. С., 69-я сд генерал-майора Макарова Ф. А., 15-я сд полковника Варюхина А. П., 37-я гвардейская сд генерал-майора Гребенника К. Е., 8-й механизированный корпус генерал-майор Фирсовича А. Н., 21-я гвардейская гаубичная бригада большой мощности полковника Бондарева Т. И., 38-я тяжелая артиллерийская бригада полковника Катунина А. А., 79-я легкая артиллерийская бригада полковника Алферова П. Н., 96-я тяжелая гаубичная бригада полковника Горобца А. Ф., 112-я гаубичная бригада большой мощности полковника Кулешова Г. П., 28-я минометная бригада полковника Беляева Ф.Н, 15-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада полковника Василенко С. И., 147-я армейская пушечная артиллерийская бригада полковника Акимушкина М. С., 19-я минометная бригада полковника Королева М. М., 1-я штурмовая инженерно-саперная бригада полковника Шитикова П. А., 14-я инженерно-саперная бригада полковника Винькова М. М.

49-й армии - 238-я сд генерал-майора Красноштанова И.Д, 139-я сд генерал-майора Кириллова И. К., 330-я сд генерал-майора Гусева В. А., 199-я сд генерал-майора Кононенко М. П., 200-я сд полковника Мельдера И. И., 380-я сд полковника Горичева А. Д., 1-й гвардейский танковый корпус генерал-майора Панова М. Ф., 10-я гвардейская гаубичная бригада полковника Вахромеева И. М., 16-я гвардейская пушечная артиллерийская бригада полковника Садковского В. В., 20-я легкая артиллерийская бригада подполковника Долинского Ф. М., 48-я гвардейская тяжелая гаубичная бригада полковника Хватова Л. А., 121-я гаубичная бригада большой мощности полковника Соловьева В. П., 5-я минометная бригада полковника Брюханова В. Ф., 3-я штурмовая инженерно-саперная бригада полковника Зайцева В. С., 11-я инженерно-саперная бригада полковника Миротворского Г. М.

70-й армии - 136-я сд полковника Трудолюбова В. И., 71-я сд полковника Беляева Н. З., 3-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта Панфилова А. П., 19-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада полковника Сукачева Г. Г., 148-я армейская пушечная артиллерийская бригада полковника Бармотина С. А., 13-я гвардейская минометная бригада полковника Куличука Р. Д., 48-я инженерно-саперная бригада полковника Добычина П. Н.

4-й воздушной армии - 230-я штурмовая авиадивизия генерал-майора авиации Гетьмана С. Г., 233-я штурмовая авиадивизия полковника Смоловика В. И., 260-я штурмовая авиадивизия полковника Калугина Г. А., 332-я штурмовая авиадивизия полковника Тихомирова М.И, 215-я истребительная авиадивизия полковника Якушина М. Н., 229-я истребительная авиадивизия полковника Волкова М. Н., 309-я истребительная авиадивизия полковника Вусса В. Н., часть сил 323-й истребительной авиадивизии полковника Рыбакова П. П., 329-я истребительная авиадивизия полковника Осипова А.А, 327-я бомбардировочная авиадивизия полковника Пушкарева Н. Ф., 325-я ночная бомбардировочная авиадивизия полковника Покоевого Г. П. 18-й воздушной армии - 1-й гвардейский бомбардировочный авиакорпус генерал-лейтенанта авиации Тупикова Г. Н., 2-й гвардейский бомбардировочный авиакорпус генерал-лейтенанта авиации Логинова Е. Ф., 14-я гвардейская бомбардировочная авиадивизия полковника Кожемякина И. И., 45-я бомбардировочная авиадивизия генерал-майора авиации Лебедева В. И.

Итоги

В ходе Восточно-Померанской операции были разгромлены 21 немецкая дивизия и 8 бригад, из них 6 дивизий и 3 бригады полностью уничтожены, устранена угроза немецкого удара из Восточной Померании. Потери немцев убитыми составили 90000 солдат и офицеров, пленными - 100000 солдат и офицеров, советскими войсками захвачено 850 танков и штурмовых орудий, 430 самолетов, свыше 5500 орудий и миномётов, более 8000 пулеметов. Войсками 1-го и 2-го Белорусского фронта были освобождены 54 города и сотни других населенных пунктов, освобождены тысячи советских военнопленных и граждан других государств Европы, угнанных на работу в Германию, с занятием Данцига и Гдыни немцы потеряли верфи, на которых строились подводные лодки, десятки промышленных предприятий, важнейшие морские порты для связи с блокированной группировкой в Курляндии. Исторические польские земли, в свое время занятые Германией, были возвращены Польше и польскому народу.

Победа в Восточной Померании досталась дорогой ценой. Потери Советской армии в ходе Восточно-Померанской операции составили более 225 000 солдат и офицеров, в том числе безвозвратные потери - 52740 человек, ранены 172474 человека. На территории Поморского воеводства Польши, бывшей Восточной Померании, в десятках населенных пунктов покоятся тысячи солдат и офицеров Советской армии, погибших в последних боях Великой Отечественной войны. В деревне Бояно Поморского воеводства - 6055 солдат, в г. Гданьске - 3092 (1206 известных и 1886 неизвестных солдат), в г. Гдыне - 1316 солдат, в том числе 132 известных и 1184 неизвестных, в г. Вейхерово - 728 человек, в г. Картузы - 1011 солдат, в г. Сопот, центре музыкальных фестивалей, а в годы войны бывшим местом ожесточенных боев - 932 солдата и офицера, в г. Тчев - 469 солдат, в г. Хойнице - 844 солдата, в д. Ленжице - 4249 солдат, в г. Жуково - 3999 солдат, в г. Черск - 1141 солдат, и еще тысячи солдат и офицеров в десятках других населенных пунктов.

Прорыв укреплений Поморского вала стал крупнейшим сражением Второй Мировой войны с участием польских войск, в нём участвовали 85 тыс. военнослужащих 1-й армии Войска Польского. Безвозвратные потери 1-й армии Войска Польского составили 2575 солдат и офицеров. Было потеряно 1027 танков и 1073 самолета.

Выход советских войск к побережью Балтийского моря на большом протяжении обеспечил безопасность фланга группировки советских войск, действовавшей на берлинском направлении, расширилась система базирования Балтийского флота, обеспечивавшим с моря блокаду окруженных немецких группировок в Курляндии и в устье Вислы. Завершившие Восточно-Померанскую операцию 10 советских армий начали перегруппировку на берлинское направление. Впереди были бои за столицу Германии - Берлин.

Донесение-опись № 30504 списков безвозвратных потерь сержантского и рядового состава по 369 стрелковой Карачевской Краснознаменной дивизии.

Имена некоторых солдат 1223-го стрелкового полка 369-й стрелковой дивизии, погибших 17 февраля 1945 года и похороненных на католическом кладбище, что у деревни Лихнау (Lichnowy), Хайлицкого уезда (Хойнице):

Азизов Николай Павлович - ст. сержант, командир отделения;

Джаман Алексей Семенович - красноармеец, стрелок;

Козлов Владимир Дмитриевич – сержант, командир отделения;

Колесник Иван Осипович – сержант, санинструктор;

Косолапов Григорий Александрович - младший сержант, наводчик минометчик

Лисогор Иван Васильевич - красноармеец, минометчик;

Птицын Михаил Семенович – мл.сержант, наводчик минометчик;

Пузырь Иван Иванович - заряж. минометчик;

Соболев Иван Федорович - ст. сержант, командир минрасчета;

Строков Николай Прокофьевич – сержант, командир отделения;

Чинаев Кузьма Леонтьевич – заряж. минометчик;

70 лет назад, 10 февраля 1945 г., началась Восточно-Померанская стратегическая операция. Эта операция по своему размаху и результатам стала одной из важнейших операций победной кампании 1945 года. Она завершилась полным разгромом немецкой группировки - группы армий «Висла» и освобождением от вражеских войск Восточной Померании и всего южного побережья Балтийского моря - от Данцига (Гданьска) и Гдыни до устья Одера. В результате разгрома померанской группировки противника была ликвидирована угроза флангового удара по советским войскам, которые наступали на центральном (берлинском) направлении, что стало предпосылкой для победного завершения Великой Отечественной войны. Кроме того, в ходе операции советские войска завершили освобождение польского народа, вернув ему исконные славянские земли на побережье Балтийского моря, включая Померанию-Поморье.

Ситуация перед сражением

Восточно-Померанская операция была проведена в промежуток между большим наступлением советских войск в январе 1945 г., завершившимся прорывом мощной и глубоко эшелонированной обороны противника между Вислой и Одером, поражением немецких войск в Западной Польше, выходом войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов на реки Одер и Нейсе ( ), окружением группировки противника в Восточной Пруссии (),Берлинской операцией 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов. По сути, Восточно-Померанская операция возникла в процессе проведения Висло-Одерской и Восточно-Прусской операций и стала продолжение грандиозного зимнего наступления Красной Армии.

К началу операции на правом стратегическом фланге советско-германского фронта сложилась своеобразная и сложная обстановка. В западной части Латвии была окружена группа армий «Курляндия». В ходе первого этапа Восточно-Прусской операции восточно-прусская группировка противника была расчленена на три группы, включая гарнизон Кёнигсберга. Немцы продолжали контролировать Восточную Померанию, где сосредоточили крупную группировку войск для нанесения контрудара по флангу и тылу 1-го Белорусского фронта, угрожавшего Берлину.

Войска 1-го Белорусского фронта, прорвав оборону противника на Висле, вышли силами армий центра к реке Одер и, форсировав этот последний мощный водный рубеж на подступах к германской столице, заняли плацдармы на ее левом берегу в районе Кюстрина и Франкфурта-на-Одере. Армии центра 1-го Белорусского фронта продолжили борьбу за расширение плацдармов на западном берегу Одера и по уничтожению немецких гарнизонов в Кюстрине и Франкфурте. Правое крыло фронта решало задачи по прикрытию фланга и тыла от удара померанской группировки противника.

В начале февраля 1945 г. между войсками правого крыла 1-го Белорусского фронта и войсками 2-го Белорусского фронта, основные силы которого вели тяжелые бои окруженной восточно-прусской группировкой противника, образовался большой 150-километровый разрыв. Его прикрывали незначительные силы войск правого фланга 1-го Белорусского фронта. Без разгрома немецких войск в Померании наступать на берлинском направлении было крайне опасно.

Командование 1-го Белорусского фронта в соответствии со сложившейся обстановкой на правом фланге было вынуждено принимать срочные меры для того, чтобы обезопасить войска от флангового удара восточно-померанской группировки вермахта. Разгром войск противника в Восточной Померании позволял вывести армии правого крыла на линию реки Одер и продолжить наступление на берлинском направлении. Общая военно-политическая обстановка требовала немедленного решения задачи по разгрому немецких войск в Восточной Померании и ликвидации окруженной группировки в районе Кёнигсберга.

Задачу по ликвидации восточно-прусской группировки возложили на войска 3-го Белорусского фронта. Его усилили, передав ему четыре армии правого крыла 2-го Белорусского фронта. 2-му Белорусскому фронту Ставка Верховного Главнокомандования поручила оставшимися силами нанести поражение восточно-померанской группировке противника и занять всю Восточную Померанию - от Данцига (Гданьска) до Штеттина (Щецина), выйдя на побережье Балтики. Армии Рокоссовского перешли в наступление 10 февраля 1945 г., практически без подготовки.

Таким образом, первоначально задачу ликвидации восточно-померанской группировки противника должен был решить 2-й Белорусский фронт под командованием Константина Рокоссовского. Однако войска Рокоссовского были истощены ожесточенными и длительными боями (около месяца) в Восточной Пруссии, передачей четырех армий 3-му Белорусскому фронту. Наступление началось почти без подготовки и проходило в тяжелых условиях наступившей весенней распутицы, в лесисто-болотистой местности. В результате наступление войск 2-го Белорусского фронта развивалось медленно и вскоре застопорилось. Немецкие войска не только сдерживали наступление 2-го Белорусского фронта, но и по-прежнему предпринимали упорные попытки прорыва в тыл 1-му Белорусскому фронту, наращивая мощь померанской группировки.

Поэтому к ликвидации восточно-померанской группировки верховное командование решило привлечь войска 1-го Белорусского фронта под командованием Георгия Жукова. Ставка дала указание силами правого крыла 1-го Белорусского фронта подготовить удар на северном направлении в общем направлении на Кольберг. Войска Жукова должны были, отражая упорные и яростные атаки немецких войск, пытавшихся прорвать оборону правого крыла 1-го Белорусского фронта восточнее Одера, и выйти в тыл группировке советских войск нацеленной на Берлин, одновременно подготовить удар с целью уничтожить во взаимодействии с 2-м Белорусским фронтом восточно-померанскую группировку врага. Войска Жукова должны были перейти в наступление 24 февраля.

Советские артиллеристы ведут огонь из 122-мм гаубицы А-19 на улице Данцига. Источник фотографий: http://waralbum.ru/

План операции

До того, как в сражение включились войска 1-го Белорусского фронта, армии 2-го Белорусского фронта 8 февраля получили указание перейти в наступление центром и левым крылом на север и выйти к 20 февраля на линию устья р. Висла, Диршау, Бютов, Руммельсбург, Нойштеттин. На втором этапе операции, 1-й Белорусский фронт должен был, получив свежую 19-ю армию, наступать на запад, в общем направлении на Штеттин и правым флангом освободить Данциг и Гдыню. В итоге войска Рокоссовского должны были занять всю Восточную Померанию и побережье Балтийского моря.

На первом этапе операции 65-я армия должна была с плацдарма на Висле наступать на северо-западном направлении, на Черск и далее Бютов. 49-я армия получила задачу развить наступление в направлении на Бальденберг, 70-я армия с приданными одним танковым и одним механизированным корпусами - овладеть рубежом Шлохау, Пройсс-Фридланд, в дальнейшем двигаться в общем направлении на Темпельсбург. Для усиления удара левого фланга 3-й гвардейский кавалерийский корпус получил задачу занять район Хойнице, Шлохау, затем наступать на Руммельсбург и Бальденберг.

Однако 2-й Белорусский фронт по ряду объективных причин не мог самостоятельно решить стратегическую задачу по освобождению Восточной Померании от гитлеровских войск. Поэтому к операции подключили армии Жукова. 1-й Белорусский фронт в этот период должен был решать несколько задач: 1) по отражению ударов восточно-померанской группировки, пытавшейся прорваться в тыл советской группировке сосредоточенной для наступления на берлинском направлении; 2) по ликвидации окруженных групп противника в районах Познань, Шнайдемюль, Дойч-Кроне и Арнсвальде; 3) по уничтожению сильных гарнизонов противника на правом берегу Одера в районах городов Кюстрин и Франкфурт-на-Одере; 4) по удержанию и расширению захваченных на западном берегу Одера плацдармов. Кроме того, фронт осуществлял подготовку для продолжения наступления на Берлин. По мере продвижения войск 2-го Белорусского фронта в северо-западном направлении державшие оборону на померанском направлении соединения 1-го Белорусского фронта высвобождались и, переходя в его второй эшелон, выдвигались на берлинское направление.

Теперь 1-й Белорусский фронт подключили к ликвидации померанской группировки противника. Это решение Ставки было связано с тем, что войска 2-го Белорусского фронта, из-за усилившегося сопротивления сил противника, приостановили наступление. Германское верховное командование продолжало усиливать группу армий «Висла», пытаясь не допустить советского наступления на Берлин. Для этого немцы формировали мощную группировку в Восточной Померании, которая нависала над флангом 1-го Белорусского фронта и не давала ему возможности перейти в наступление на берлинском направлении. При успехе контрнаступления восточно-померанской группировки немцы надеялись ликвидировать успехи январского наступления советских войск между Вислой и Одером. Кроме того, удерживая Восточную Померанию за собой, немцы сохраняли возможность для отвода своих войск из Восточной Пруссии и эвакуации курляндской группировки.

Советская Ставка, чтобы покончить с группировкой противника в Восточной Померании в кратчайшие сроки и продолжить наступление на Берлин, решило бросить в бой силы двух фронтов. 17 и 22 февраля Ставка дала указания командующим войсками 1-го и 2-го Белорусских фронтов о проведении дальнейшего наступления. Общий замысел операции состоял в том, чтобы ударами смежных флангов 2-го и 1-го Белорусских фронтов в общем направлении Нойштеттин, Кёзлин, Кольберг рассечь вражескую группировку и, развивая наступление общим правым крылом на запад выйти к Одеру, а левым крылом на восток к Гданьску, уничтожить немецкие войска.

Рокоссовский решил левым флангом фронта, куда выводилась 19-й армия, усиленная 3-м гвардейским танковым корпусом, нанести удар на Кёзлин. Левое крыло фронта должно было выйти к морю, а затем повернуть на восток и наступать на Гдыню. Войска правого крыла и центра фронта - 2-я ударная, 65-я, 49-я и 70-я армии, продолжали наступление на северном и северо-восточном направлениях, на Гданьск и Гдыню. Они должны были добить окруженную ударом 19-й армии немецкую группировку.

Командование 1-го Белорусского фронта 20 февраля решило сначала перейти к жесткой обороне и в течение нескольких дней (до 25-26 февраля) обескровить ударные группировки противника, наступавшие из района Штаргарда, а затем перейти в мощное контрнаступление. Для решения этой задачи привлекались армии правого крыла фронта - 61-я и 2-я гвардейская танковая армии, и дополнительно 1-я гвардейская танковая армия из второго эшелона. К началу наступления также перебросили 3-ю ударную армию. Основной удар наносился в общем направлении на север и северо-запада, на Кольберг и Каммин. Вспомогательные удары наносили войска 1-й армии Войска Польского на правом фланге и 47-й армии - на левом фланге, в направлении на Альтдамм.

Для быстрейшего прорыва обороны противника и развития высоких темпов наступления Жуков планировал в первый же день наступления фронта бросить в сражение две танковые армии. Войска 1-й гвардейской танковой армии получили задачу занять район Вангерин, Драмбург, затем наступать в общем направлении на Кольберг, навстречу войскам 2-го Белорусского фронта. Войска 2-й гвардейской танковой армии должны были наступать в северо-западном направлении, в начале наступления захватить район Фрайенвальде, Массов, далее наступать на Каммин. Мощные удары армий фронта должны были привести к разгрому 11-й немецкой армии.

Таким образом, главный удар наносился силами двух общевойсковых и двух танковых армий (61-я, 3-я ударная армии, 1-я гвардейская танковая и 2-я гвардейская танковые армии), а флангах вспомогательные удары наносили 1-я польская и 47-я армии.

Планы германского командования

Главной целью германского командования было любой ценой сорвать наступление советских войск на Берлин, попытаться отбросить их за Вислу, чтобы выиграть время. В Берлине ещё надеялись найти общий язык с англо-американским руководством, заключить перемирие с западными державами и сохранить ядро нацистского режима в Германии и Австрии. После перемирия с Западом можно было перебросить все силы на Восточный фронт. Продолжая войну, в Берлине надеялись на изменение политической ситуации в мире (ссору союзников) и на «чудо ». Так, есть мнение, что к осени 1945 г. или немного позднее Германия могла получить ядерное оружие.

Для реализации этой цели германское командование планировало любой ценой удержать курляндский плацдарм в Прибалтике, район Кёнигсберга, связав на длительное время значительные советские силы блокадой этих областей. Кроме того, советские войска надеялись сковать очаговой обороной в крупных городах и бывших крепостях, расположенных на территории Силезии (Бреслау, Глогау), в долине Одера (Кюстрин и Франкфурт), в Восточной Пруссии и Померании. Одновременно германское командование перебрасывало все возможные силы и резервы, в том числе снимая части с Западного фронта, в Восточную Померанию. Сосредоточив в Померании сильную группировку, преимущественно из подвижных соединений, немцы надеялись нанести мощный удар во фланг и тыл советских войскам, наступающим на берлинском направлении. При успешном развитии наступления была надежда вернуть рубеж реки Висла, ликвидировав результаты январского наступления Красной Армии.

На первом этапе операции, пока шло сосредоточение ударной группировки, войскам первого эшелона группы «Висла» была поставлена задача вести жесткую оборону, не допустить прорыва советских войск в глубь Восточной Померании, измотать и обескровить их.

Кроме того, существовал более обширный план контрнаступления. Немецкие войска должны были нанести сильный удар не только из Померании, но и из Глогау на Познань. Сходящиеся удары вермахта должно было привести к эвакуации советских войск из Западной Польши, за Вислу. Однако осуществить этот план немецкое командование не могло, так как не было ни времени на подготовку, ни соответствующих сил и средств.

Стоит также помнить, что Восточная Померания играла важную роль в германской экономике - здесь располагалось большое количество военных предприятий, область была важной аграрной базой, снабжающей Рейх хлебом, мясом, сахаром и рыбой. Здесь располагались крупные базы военного и торгового флота Германской империи.

Немецкие войска на марше в Померании

Немецкие станковые 88-мм противотанковые гранатометы «Пупхен» (Raketenwerfer 43 «Puppchen»), захваченные Красной армией в одном из городов Померании

Советские силы

В составе 2-го Белорусского фронта в начале сражения было четыре общевойсковые армии - 2-я ударная, 65-я, 49-я и 70-я армии, подкрепленные 2 танковыми, механизированным и кавалерийским корпусами. Позднее фронт был усилен 19-й армией и 3-м гвардейским танковым корпусом. С воздуха наступление поддерживала 4-я воздушная армия. В составе фронта было 45 стрелковых и 3 кавалерийских дивизии, 3 танковых, 1 механизированный и 1 кавалерийский корпуса, 1 отдельная танковая бригада и 1 укрепраойн. Всего фронт насчитывал более 560 тыс. человек.

Из войск 1-го Белорусского фронта в операции приняли участие шесть армий - 47-я, 61-я, 3-я ударная, 1-я польская, 1-я гвардейская танковая и 2-я гвардейская танковая армии. С воздуха сухопутные войска поддерживала 6-я воздушная армия. В составе правого крыла фронта было 27 стрелковых дивизий, 3 кавалерийских дивизии, 4 танковых и 2 механизированных корпуса, 2 отдельных танковых, 1 самоходно-артиллерийская бригады и 1 укрепрайон. Всего более 359 тыс. человек, плюс более 75 тыс. польских солдат (5 пехотных дивизий, кавалерийская и танковая бригады).

Таким образом, советские силы (вместе с поляками) насчитывали около 1 млн. человек (78 стрелковых и кавалерийских дивизий, 5 пехотных польских дивизий, 10 механизированных и танковых корпусов, 2 укрепрайона и т. д.).

Советский тяжелый танк ИС-2 на улице города Штаргард в Восточной Померании

Германские силы. Оборона

Восточную Померанию обороняла группа армий «Висла» под командованием рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. В её состав входили 2-я, 11-я армии, 3-я танковая армия, имевшие в своем составе более 30 дивизий и бригад, в том числе 8 танковых дивизий и 3 танковые бригады. Уже в ходе сражения число дивизий довели до 40. Кроме того, в восточно-померанскую группировку входило значительное число отдельных полков и батальонов специального назначения, бригад, полков и дивизионов артиллерии усиления, батальонов ополчения. На побережье сухопутные войска поддерживала береговая и корабельная артиллерия. С воздуха сухопутные силы поддерживала часть 6-го Воздушного флота (300 машин).

2-я полевая армия под командованием Вальтера Вейсса (с марта Дитрих фон Заукен) держала оборону перед войсками 2-го Белорусского фронта. На левом фланге оборонялись 20-й, 23-й армейские корпуса и корпусная группа «Раппард». Они имели позиции на берегах рек Ногат и Висла, а также удерживали крепость Грауденц. В центре и на правом фланге оборонялись части 27-го армейского, 46-го танкового и 18-го горнострелкового корпусов. В первом эшелоне было до 12 дивизий, во втором, включая резервы, 4-6 дивизий.

11-я армия Антона Грассера (вновь сформированная 11-я танковая армия СС, армия 1-го формирования погибла в Крыму) держала оборону перед войсками правого крыла 1-го Белорусского фронта. В её состав входили соединения 2-го армейского, 3-го и 39-го танковых корпусов, 10-го корпуса СС, корпусная группа «Теттау», две ландверные и три запасные дивизии.

Чтобы усилить эти армии, германское командование перебрасывало в Восточную Померанию соединения, которые раньше держали оборону по тыловому рубежу на Одере от Штеттинской бухты до Шведт. Из Восточной Пруссии в Померанию стали перебрасывать части 3-й танковой армии. Армейскому управлению 3-й танковой армии подчинили 11-й армейский, 7-й танковый корпус и 16-й корпус СС, которые были в резерве группы армий «Висла». Верховное германское командование планировало усилить восточно-померанскую группировку 6-й танковой армией, которую перебрасывали с Западного фронта. Однако в связи с осложнением ситуации на южном фланге стратегического советско-германского фронта 6-ю танковую армию направили под Будапешт. В целом немецкая группировка к 10 февраля имела 10 корпусов, включая 4 танковых, объединенных в три армии, две держали оборону в первой линии, третья была в резерве.

Кроме того, в советском тылу продолжали сопротивление окруженные группы противника: в районе Шнайдемюль - до 3 пехотных дивизий (около 30 тыс. солдат), в районе Дойч-Кроне - около 7 тыс. человек; Арнсвальде - около 2 дивизий (20 тыс. человек). По данным советской разведки восточно-померанскую группировку укрепляли за счёт войск в Курляндии и Восточной Пруссии.

Померания представляла собой холмистую равнину, покрытую на треть лесами. Кашубская и Померанские возвышенности, а также большого количества озер с узкими дефиле между ними, рек и каналов, стесняло маневр войск вообще, и подвижных особенно. Такие реки как Висла, Варта и Одер были серьёзными преградами на пути войск. Кроме того, в феврале и марте наступала теплая, слякотная погода, что в условиях большого количества водоемов и болотистых мест, приводило к тому, что войска могли двигать только вдоль дорог. В результате область по своим природным условиям была очень удобна для организации прочной обороны.

Восточная Померания имела развитую сеть железных, шоссейных и грунтовых дорог. Шоссе в большинстве своем имели твердое покрытие. В качестве коммуникация также использовали речные и морские пути сообщения. Висла, Одер, Быдгощский канал и р. Варта были судоходны обычно почти круглый год. На побережье были крупные порты, особенно Данциг, Гдыня и Штеттин, которые были базами германского флота. Практически все города и населенные пункты были связаны телеграфно-телефонными линиями связи, в том числе и подземными. Это облегчало манёвр, переброску немецких войск и их связь.

Трупы погибших солдат и подбитый немецкий танк Pz.Kpfw. VI Ausf. B «Королевский Тигр». Померания

Немцы вели активные работу по оборудованию укреплений и созданию сильных опорных пунктов. В этих работах участвовали не только полевые войска и специальные организации, но гражданское население и пленные. Ещё в 1933 г. на польско-германской границе был построен Померанский вал. Левый фланг вала примыкал к приморским укреплениям в районе Штольпмюнде, далее линия проходила через укрепленные опорные пункты Штольп, Руммельсбург, Нойштеттин, Шнайдемюль, Дойч-Кроне (южная часть вала была прорвана советскими войсками) и примыкала к оборонительным сооружениям на берегах рек Одер и Варта. Основу померанской линии составляли долговременные боевые сооружения, которые обороняли небольшие гарнизоны от взвода до роты. Их усиливали полевые укрепления. Полевые сооружения прикрывались развитой системой противотанковых и противопехотных заграждений вроде рвов, железобетонных надолбов, минных полей и проволочных линий. Ряд городов, включая Штольп, Руммельсбург, Нойштеттин, Шнайдемюль, Дойч-Кроне были узловыми опорными пунктами. Они были подготовлены к круговой обороне, имели много дотов и других инженерных сооружений. На побережье находились приморские укрепрайоны - в районе Данцига, Гдыни, косы Хель, Леба, Штольпмюнде, Рюгенвальде и Кольберга. Здесь имелись специально оборудованные позиции береговой артиллерии.

Данцигский и Гдыньский имели систему обороны, выстроенную фронтом на юго-запад. Данциг и Гдыня имели по несколько полос обороны, которые опирались как на долговременные сооружения, так и на полевые укрепления. Сами города были подготовлены к уличным боям. В начале 1945 г. Померанский вал был дополнен оборонительным рубежом по западному берегу Вислы, от устья до города Быдгощ, фронтом на восток и далее по рекам Нетце и Варта до Одера, позициями на юг. Эта оборонительная линия глубиной в 3-5 км состояла из двух - пяти траншей и на наиболее опасных участках была усилена долговременными огневыми точками.

Противотанковые заграждения у дороги в окрестностях Данцига

Продолжение следует…

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Восточно-Померанская наступательная операция проходила в тот период, когда в Курляндии и Восточной Пруссии были окружены и уничтожались две крупные группировки немецких войск. Командование противника продолжало удерживать в своих руках побережье Балтийского моря в Восточной Померании, вследствие чего между армиями 1-го Белорусского фронта, вышедшими на реку Одер, и войсками 2-го Белорусского фронта, основные силы которого вели бои в Восточной Пруссии, в начале февраля 1945 года образовался разрыв протяженностью около 150 км.

Восточно-Померанская наступательная операция проходила в тот период, когда в Курляндии и Восточной Пруссии были окружены и уничтожались две крупные группировки немецких войск. Командование противника продолжало удерживать в своих руках побережье Балтийского моря в Восточной Померании, вследствие чего между армиями 1-го Белорусского фронта, вышедшими на реку Одер, и войсками 2-го Белорусского фронта, основные силы которого вели бои в Восточной Пруссии, в начале февраля 1945 года образовался разрыв протяженностью около 150 км. Эту полосу местности занимали ограниченные силы советских войск.

Еще в ходе Висло-Одерской операции немецкое командование начало принимать меры для организации обороны на реке Одер и нанесения отсюда удара по советским войскам, наступавшим на берлинском направлении. В своих показаниях бывший начальник германского генерального штаба Кейтель писал: «...в феврале - марте 1945 г. предполагалось провести контроперацию против войск, наступавших на Берлин, использовав для этого померанский плацдарм. Планировалось, что, прикрывшись в районе Грауденц, войска группы армий «Висла» прорвут русский фронт и, выйдя в долину рек Нетце и Варта, с тыла выйдут на Кюстрин».

В связи с этим немецкое командование 26 января вместо разгромленной группы армий «А» создает группу армий «Висла» первоначально в составе 2-й и 9-й армий. В начале февраля в эту группу армий передается из резерва 11-я армия в составе 39-го танкового корпуса и 3-го танкового корпуса СС, а из состава восточно-прусской группировки спешно перебрасывалось управление 3-й танковой армии.

К 10 февраля в состав группы армий «Висла» входили 2, 11, 9, 3-я танковая армии. 2-я и 11-я армии действовали в Восточной Померании, 9-я армия, развернувшись по западному берегу реки Одер, прикрывала Берлин с востока, 3-я танковая армия составляла резерв группы армий «Висла» и готовила оборону по западному берегу реки Одер от Штеттина до Шведта.

Из общего количества соединений против правого крыла 1-го и 2-го Белорусских фронтов между реками Висла и Одер действовало: пехотных дивизий - 16, танковых - 4, моторизованных - 3 и бригад - 4, гарнизонов крепостей - 5, боевых групп - 8.

Войска 3-го Белорусского фронта (командующий - Маршал Советского Союза А. М. Василевский) во взаимодействии с войсками правого крыла 2-го Белорусского фронта продолжали уничтожение окруженной восточно-прусской группировки врага. Перед войсками 3-го Белорусского фронта действовала 4-я немецкая армия, которая к этому времени была прижата к Балтийскому морю и рассечена на три части, одна из которых в составе восьми дивизий была отброшена на Земландский полуостров, другая, наиболее крупная - до 20 дивизий, прижата к берегу залива Фриш-Гаф, и третья блокирована в районе Кенигсберга (Калининграда).

Войска 2-го Белорусского фронта (командующий - Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский) вышли к побережью залива Фриш-Гаф и нижнему течению Вислы. Войска левого крыла фронта успешно форсировали реку Вислу северо-восточнее Быдгоща и, наступая вдоль левого берега Вислы в северо-западном направлении, расширяли захваченный плацдарм. Против войск 2-го Белорусского фронта действовала 2-я немецкая армия, входившая в состав группы армий «Висла».

Войска 1-го. Белорусского фронта (командующий - Маршал Советского Союза Г. К. Жуков) соединениями своего правого крыла вели бои в южной части Восточной Померании на широком фронте от Вислы до Одера. Войска центра и левого крыла вышли к реке Одер и захватили плацдарм на ее западном берегу в районах Кюстрина и Франкфурта-на-Одере. Против войск правого крыла 1-го Белорусского фронта оборонялись 11-я армия и часть сил 2-й армии противника, входившие в состав группы армий «Висла», а перед войсками центра и левого крыла - 9-я армия, входившая в состав группы армий «Центр».

Обстановка диктовала необходимость всемерного ускорения подготовки завершающего удара советских войск на берлинском направлении. Когда войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов вышли к Одеру, их дальнейшему наступлению на запад мешала угроза противника с юга - из Силезии и с севера - из Восточной Померании. И главная опасность нависла с севера, откуда вновь созданная группа армий «Висла» стремилась ударом в тыл главных сил 1-го Белорусского фронта сорвать их наступление на Берлин и выиграть время для усиления обороны на подступах к Берлину.

Первоначально решение задачи по разгрому восточно-померанской группировки противника Ставка ВГК возложила на войска 2-го Белорусского фронта. В директиве от 9 февраля Ставка приказала командующему 2-м Белорусским фронтом передать войска правого крыла с занимаемыми ими участками в состав 3-го Белорусского фронта (войска под командованием генералов А. В. Горбатова, И. В. Болдина, Н. И. Гусева), а силами центра и левого крыла разгромить противостоящие силы врага. 10 февраля войска 2-го Белорусского фронта должны были перейти в наступление к западу от реки Вислы и не позднее 20 февраля овладеть рубежом устье реки Вислы, Диршау, Берент (50 км юго-западнее Данцига), Руммельсбург (50 км южнее Штольпа), Нойштеттин; в дальнейшем, с подходом 19-й армии, развивать наступление в общем направлении на Штеттин, овладеть районом Данциг, Гдыня и очистить от противника побережье Балтийского моря вплоть до Померанской бухты.

К началу операции в армиях 2-го Белорусского фронта (командующий - Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский) имелось 45 стрелковых дивизий и три укрепленных района. Необходимо отметить, что соединения фронта в ходе Восточно-Прусской операции понесли значительные потери. Численность дивизий, за исключением дивизий 19-й армии, составляла 4100-4900 человек.

К этому времени непосредственно перед 2-м Белорусским фронтом действовала 2-я немецкая армия, насчитывавшая 13 пехотных и 2 танковые дивизии, 2 бригады, 6 боевых групп и 3 крупных гарнизона крепостей.

10 февраля, фактически не имея времени на подготовку новой операции, войска 2-го Белорусского фронта с рубежа Грауденц, Цемпельбург (10 км севернее Венцборка) перешли в наступление, которое развивалось крайне медленно. В течение дня войска фронта продвинулись от 5 до 10 км. В дальнейшем вследствие нарастания сопротивления врага, а также влияния на ход наступательных действий тяжелых условий озерно-болотистой местности и весенней распутицы темп продвижения наших войск не превышал 3-8 км в сутки. В итоге напряженных наступательных боев в период с 10 по 19 февраля войска фронта продвинулись только на 50-70 км.

15 февраля в целях лучшей организации наступления командующий войсками Белорусского фронта доложил Ставке план дальнейших действий фронта. Он предлагал 19-ю армию и 3-й гвардейский танковый корпус развернуть на левом крыле фронта и 22-23 февраля нанести удар в направлении на Кезлин, выйти на побережье Балтийского моря и рассечь померанскую группировку противника. Ставка утвердила предложения командующего войсками 2-го фронта. 19 февраля с целью подтягивания резервов на усиление наступающих войск и проведения некоторых перегруппировок командование фронта временно приостановило наступление войск.

Между тем противник, сосредоточив в Восточной Померании на узком участке шесть дивизий, 16 февраля нанес по 1-му Белорусскому фронту контрудар. Не изготовившаяся к его отражению 47-я армия отошла на 8-12 км. Однако большего немцы добиться не сумели и 20 февраля перешли к обороне на всем фронте от Вислы до Одера.

Немецкое командование, продолжая усиливать свою восточно-померанскую группировку, к 20 февраля перебросило по морю из состава курляндской группировки на усиление группы армий «Висла» четыре пехотные дивизии (93, 126, 225 и 290). Противник намеревался перебросить в Восточную Померанию с Западного фронта 6-ю танковую армию. Однако катастрофическое положение, в котором оказались немецкие войска на южном участке советско-германского фронта, заставило их отказаться от этого и направить 6-ю танковую армию в район Будапешта.

Войска немецкой группы армий «Висла», не добившись успеха при нанесении контрудара в районе Штаргарда и понеся большие потери, перешли к обороне на всем фронте от Вислы до Одера.

Значительная часть военно-морского флота противника базировалась в портах Данциг, Гдыня и Кольберг. Флот противника, оперируя в центральной части Балтийского моря, осуществлял оперативные перевозки и содействовал своим обороняющимся сухопутным войскам.

Хотя в результате наступления советских войск на юге Восточной Померании в январе и начале февраля 1945 года значительная часть «Померанского вала» была обойдена или захвачена, однако в ходе боевых действий в феврале и марте отдельные участки этих рубежей, а также долговременные сооружения, имевшиеся вблизи крупных населенных пунктов и городов, широко использовались противником для усиления обороны.

В систему обороны Восточной Померании входил также Гдынско-Данцигский укрепленный район, имевший внутренний и внешний оборонительные обводы (общей глубиной до 15 км). При создании укрепленного района вокруг Гдыни враг использовал старые польские укрепления. Город Данциг с юго-восточной стороны прикрывался каналом, танконедоступной местностью и системой старых фортов. Данциг и Гдыня были подготовлены к уличным боям, для чего подвальные помещения и здания были заблаговременно приспособлены для обороны. Кроме того, на случай отхода из Гдыни на север были подготовлены к обороне оксхевтский плацдарм (севернее Гдыни), а также коса Хель.

Наличие крупной и все усиливавшейся группировки врага в Восточной Померании создавало серьезную угрозу войскам правого крыла 1-го Белорусского фронта, вследствие чего возникла необходимость быстрейшего разгрома этой группировки противника.

Оценивая положение наших войск, действовавших на берлинском направлении, и исходя из необходимости быстрой ликвидации угрозы их правому флангу, советское Верховное Главнокомандование решило продолжать наступление в Восточной Померании силами не одного, а двух фронтов.

Замысел Ставки ВГК имел целью ударом силами смежных флангов 2-го и 1-го Белорусских фронтов рассечь восточно-померанскую группировку врага и выйти к побережью Балтийского моря в районе Кезлин и Кольберг. Затем, нанося удары силами 2-го Белорусского фронта в восточном направлении, а силами правого крыла 1-го Белорусского фронта в западном направлении, уничтожить эту группировку по частям.

В соответствии с этим решением Ставка в своей директиве от 17 февраля 1945 года приказала войскам 2-го и 1-го Белорусских фронтов стремительным ударом разгромить вражескую группировку армий «Висла», после чего сосредоточить на берлинском направлении главные силы 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов.

2-й Белорусский фронт получил задачу нанести главный удар своим левым крылом в направлении на Кезлин и во взаимодействии с войсками правого крыла 1-го Белорусского фронта рассечь вражескую группировку, выйти к Балтийскому морю, а в дальнейшем, наступая в направлении на Данциг, разгромить войска 2-й армии противника и организовать оборону побережья Балтийского моря.

1-й Белорусский фронт должен был наступать силами войск правого крыла на Кольберг и во взаимодействии с войсками левого крыла 2-го Белорусского фронта выйти к Балтийскому морю и рассечь группировку противника. В дальнейшем, наступая на Каммин, Голлнов, Альтдамм, уничтожить соединения 11-й армии противника и выйти на побережье Померанской бухты, Штеттинского залива и реки Одер.

15 февраля командующий 1-м Белорусским фронтом по указанию Ставки представил план операции войск правого крыла фронта. Ставка утвердила этот план. Согласно плану к операции привлекались 1-я армия Войска Польского, 3-я ударная, 61-я и 47-я армии, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии и 2-й гвардейский кавалерийский корпус. Командующий фронтом решил нанести удары из района южнее Арнсвальде на Кольберг и на Голлнов, рассечь и уничтожить по частям войска 11-й и 3-й танковой армий противника и выйти к побережью Балтийского моря и реке Одер от Кольберга до Цедена. Начало наступления намечалось на 19 февраля 1945 года. В дальнейшем в связи с тем, что переход войск 2-го Белорусского фронта в наступление намечался на 24 февраля, а также с тем, что противник нанес контрудар к югу от Штаргарда по войскам 1-го Белорусского фронта, наступление войск фронта было перенесено на 25-26 февраля. К этому времени командующий фронтом предполагал измотать и обескровить в оборонительных боях наступавшего противника, после чего перейти в наступление.

Незначительная оперативная пауза между первым и вторым этапами операции (с 19 по 24 февраля) командованием и штабами обоих фронтов была использована для всесторонней подготовки войск к предстоящим наступательным действиям. В этот период войска усиливались поступившими из резерва объединениями, проводились перегруппировка войск и скрытное сосредоточение их на направлениях главных ударов.

Утром 24 февраля войска 2-го Белорусского фронта после короткой, но мощной артиллерийской подготовки возобновили наступление. Главный удар наносился из района юго-западнее Хойнице в направлении на Кезлин силами левого крыла фронта, войсками генералов Г. К. Козлова и В. С. Попова. В первый же день боя наступавшие войска, преодолевая ожесточенное сопротивление врага, прорвали его оборону на участке шириной 12 км и с боями продвинулись на глубину до 10-12 км. Противник, неоднократно переходя в контратаки пехотой, поддержанные танками, артиллерией и авиацией, предпринимал отчаянные попытки приостановить наше наступление. Но все его попытки были безуспешны, и он вынужден был отходить. На следующий день 25 февраля войска фронта, успешно продолжая наступление, продвинулись еще на 10-12 км, расширив фронт прорыва до 30 км. Из-за плохих метеорологических условий авиация фронта в первый день наступления в боях не участвовала, но с утра 25 февраля она, тесно взаимодействуя с наземными войсками, обеспечивала их с воздуха. К исходу 27 февраля (за четыре дня наступления) войска фронта продвинулись вперед до 70 км, овладели важными узлами коммуникаций и сильными опорными пунктами противника.

1-й Белорусский фронт начал наступление 1 марта, прорывая оборону войсками 3-й ударной и 61-й армий под командованием генералов Н. П. Симоняка и П. А. Белова. В составе этих войск наступала также 1-я армия Войска Польского. Затем вступили в сражение 1-я и 2-я гвардейские танковые армии М. Е. Катукова и А. И. Радзиевского. В течение 2-4 марта в центральной части Восточной Померании происходили ожесточенные бои. В этот период наиболее стремительными были наступательные действия войск 1-го Белорусского фронта. Подвижные войска фронта, преодолевая огневое сопротивление, инженерные заграждения и отражая контратаки врага, за два дня с боями продвинулись вперед на 90 км. Общевойсковые соединения, используя успех танкистов, за то же время продвинулись до 65 км.

Противник, сбитый с основных оборонительных позиций, пытался использовать пересеченную местность, межозерные дефиле, леса и рощи и оказывал упорное сопротивление нашим наступавшим частям. Передовые подвижные части и соединения 1-го и 2-го Белорусских фронтов, искусно маневрируя на поле боя и непрерывно взаимодействуя между собой, громили живую силу и технику врага и стремительно продвигались к побережью Балтийского моря.

Наиболее ожесточенное сопротивление противник оказывал при овладении нашими войсками опорными пунктами и городами Руммельсбург, Нойштеттин, Бельгард. Танкисты-гвардейцы под командованием генералов Катукова, Богданова, Панфилова, кавалеристы генералов Осликовского и Крюкова, действуя смело, стремительно овладевали одним населенным пунктом за другим. Передовые подвижные части широко применяли ночные действия, в результате чего противник непрерывно находился под воздействием ударов наших наступавших войск и был вынужден оставлять позицию за позицией. Столь же искусно и решительно действовали стрелковые части и соединения. Они закрепляли захваченные танкистами рубежи, ликвидировали сохранившиеся очаги сопротивления и очищали занятую территорию от немецких войск.

В результате стремительного выхода подвижных войск 2-го и 1-го Белорусских фронтов в район Кезлина и южнее Кольберга к исходу 4 марта в районе юго-восточнее Бельгарда удалось окружить группировку противника силой до четырех дивизий, которая 7 марта была ликвидирована войсками 1-го Белорусского фронта. В середине дня 4 марта войска 2-го Белорусского фронта овладели городом Кезлин, а передовые танковые части генерала А. И. Панфилова вышли в этом районе к побережью Балтийского моря на участке шириной 20 км. Первой к Балтийскому морю 4 марта вышла 45-я гвардейская танковая бригада полковника Н. В. Моргунова. К этому же времени танковые соединения 1-го Белорусского фронта подошли с юга к Кольбергу.

С выходом наших войск к побережью Балтийского моря и овладением городом Кезлин - важным узлом коммуникаций и мощным опорным пунктом обороны врага на путях из Данцига в Штеттин - вражеская группа армий «Висла» оказалась рассеченной на две части и изолированной с суши от остальных сил. Таким образом, задача, поставленная Верховным Главнокомандованием наступающим войскам по расчленению и изоляции главных сил восточно-померанской группировки, была выполнена.

Войска 1-го Белорусского фронта к 10 марта очистили от противника низовья Одера. Разрезав восточно-померанскую группировку, войска маршала Жукова повернули на запад - к Одеру.

Армии 2-го Белорусского фронта 21 марта прорвались к Данцигской бухте. К концу дня 1 марта они разгромили противника в районе Данцига и Гдыни. Рокоссовский начал перегруппировку на Одер для участия в Берлинской операции.

Ставка ВГК, координируя действия обоих фронтов и добиваясь непрерывного и тесного взаимодействия между ними, с выходом наших войск к Балтийскому морю уточнила ранее поставленные перед войсками задачи.

В директиве Ставки от 5 марта войскам 2-го Белорусского фронта приказывалось наступать в восточном направлении и, разгромив главные силы 2-й армии врага, овладеть городами Данциг и Гдыня и выйти к побережью Данцигской бухты. Войска 1-го Белорусского фронта, согласно директиве Ставки, должны были наступать силами правого крыла в западном направлении и, завершив разгром 11-й вражеской армии, выйти к Штеттинскому заливу и реке Одер. С целью ускорения разгрома врага и быстрого овладения Данцигом и Гдыней Ставка приказала командующему 1-м Белорусским фронтом временно передать танковую армию под командованием генерала Катукова в распоряжение командующего 2-м Белорусским фронтом. По выходе к Балтийскому морю обоим фронтам было приказано организовать прочную противодесантную оборону на всем захваченном побережье.

В период с 10 по 13 марта войска левого крыла 2-го Белорусского фронта, продолжая преследование отходившего противника, за четыре дня с боями продвинулись еще на 75-80 км и подошли непосредственно к оборонительным рубежам Данцигско-Гдынского оборонительного района. К исходу дня 13 марта войска фронта, прижав отходившую группировку врага (2-ю армию) к Данцигской бухте, находились от побережья бухты в 15-20 км на всем фронте от устья реки Вислы до Реда. Часть сил вражеской группировки была блокирована с суши на косе Хель.

За 8 дней наступательных действий войска левого крыла 2-го Белорусского фронта фронта прошли с боями до 100-150 км со средним темпом около 12-20 км в сутки; войска правого крыла - до 40-0 км со средним темпом 5-10 км. Выйдя к Данцингско-Гдынскому укрепленному району, они были остановлены противником, успевшим занять заранее подготовленные рубежи и организовать оборону. Попытки подошедших передовых частей преодолеть позиции противника с хода успеха не имели.

Войска 1-го Белорусского фронта с 5 по 13 марта вели бои с разрозненными и окруженными соединениями 11-й армии врага. В районе юго-восточнее Бельгарда 5-7 марта они ликвидировали окруженные четыре дивизии врага, входившие в состав 10-го корпуса СС. При этом для их ликвидации некоторые соединения наших войск, вышедших к морю, были повернуты фронтом на юг. Часть войск вела бои с окруженными в Кольберге частями и соединениями противника, которые оказывали упорное сопротивление. К исходу дня 7 марта войска, наступавшие на Каммин, вышли в этом районе к проливу и овладели городом Каминном, а также всем побережьем моря от Кольберга до пролива.

Из района юго-восточнее Каммина части Красной Армии нанесли удар на юго-запад и юг, имея целью во взаимодействии с войсками, наступавшими с востока на запад и с юга на север, разгромить наиболее крупную часть сил 11-й армии, отошедшую в район Альтдамма и оказавшую нашим войскам ожесточенное сопротивление. Сюда отошли самые боеспособные части врага. На этом участке 9-12 марта происходили напряженные бои. Вокруг Альтдамма враг имел укрепленные рубежи протяжением около 30 км. Попытка наших войск овладеть Альтдаммом успеха не имела.

В результате боевых действий к 13 марта войска обоих фронтов вышли на побережье Балтийского моря. Вся восточно-померанская группировка оказалась раздробленной на части и уничтожалась каждая в отдельности. В районе Данцига и Гдыни и на косе Хель соединения 2-й армии врага были окружены с суши войсками 2-го Белорусского фронта. В районах Кольберга и Альтдамма войска 1-го Белорусского фронта блокировали остатки войск 11-й немецкой армии.

Несмотря на крайне неблагоприятные метеорологические условия, большую помощь сухопутным войскам при преследовании ими отходившего врага оказала авиация. Она наносила удары по отходящим частям, уничтожала мосты и переправы противника, всячески затрудняя его отход. Авиация Краснознаменного Балтийского флота и авиация дальнего действия наносили сильные удары по военным объектам в районе городов Данциг, Гдыня и Штеттин, а также по военным кораблям противника на море и в военно-морских базах.

В дальнейшем войска 1-го и 2-го Белорусских фронтов занимались ликвидацией окруженных и блокированных с суши войск противника. Войска 1-го Белорусского фронта, в том числе и 1-я армия Войска Польского, 14-18 марта вели непрерывные бои за Кольберг. В результате упорных уличных боев они 18 марта разгромили вражеский гарнизон и овладели городом и портом Кольберг.

С 16 по 20 марта шли напряженные бои по ликвидации противника в Альтдамме. Командование 1-го Белорусского фронта, установив, что противник занял заранее подготовленные рубежи и организовал прочную оборону, подтянуло резервы и 16 марта после короткой, но мощной артподготовки возобновило наступление. Нанеся сильный удар, общевойсковые соединения во взаимодействии с танками и при поддержке артиллерии прорвали оборону противника на нескольких участках и, окончательно сломив сопротивление врага, 20 марта овладели городом Альтдаммом, разгромив при этом группировку противника в составе шести дивизий.

Таким образом, войска 1-го Белорусского фронта, выполнив поставленную перед ними задачу, 20 марта закончили боевые действия в Восточно-Померанской операции и приступили к подготовке Берлинской наступательной операции.

Ликвидация группировки противника, блокированной с суши на западном побережье Данцигской бухты, приняла более затяжной характер. Перед войсками 2-го Белорусского фронта находилась самая большая часть восточно-померанской группировки - войска 2-й армии врага, успевшая отойти и занять заранее подготовленную оборону в Данциге, Гдыне и на косе Хель. Эту группировку поддерживали корабли военно-морского флота противника, который удерживал в своих руках Данцигскую бухту и имел действующие морские коммуникации, связывающие 2-ю армию с восточно-прусской и курляндской группировками врага.

Действия войск 2-го Белорусского фронта с 14 по 22 марта характеризовались упорными и ожесточенными боями, в ходе которых предпринимались решительные действия с целью дробления окруженных войск противника. Обороняющиеся ценой огромных потерь удерживали занимаемые рубежи. Противник предпринимал до двадцати контратак в день силой от батальона до полка при поддержке танками. Действия сухопутных войск врага поддерживала и авиация, которая базировалась на аэродромах, непосредственно прилегающих к Данцигу, и имела около 100 боевых самолетов. Авиация противника непрерывными налетами на боевые порядки наших войск задерживала их продвижение. Кроме того, существенную помощь своим сухопутным войскам оказывала корабельная артиллерия противника.

Командование 2-го Белорусского фронта приняло необходимые меры для быстрейшего и успешного завершения ликвидации окруженного врага. Чтобы обеспечить действия наших войск с воздуха, было приказано уничтожить авиацию противника, базировавшуюся в районе Данцига. Летчики соединения генерала К. А. Вершинина внезапно нанесли мощный удар с воздуха по аэродромам противника, в результате чего 2/3 всех вражеских самолетов были уничтожены или выведены из строя. Наша артиллерия организовала успешную борьбу с кораблями противника, в результате чего немецкий флот понес значительные потери. Так, 22 и 23 марта артиллерийским огнем потоплены подводная лодка, военный корабль, самоходная баржа, получил серьезное повреждение транспорт водоизмещением 10 тыс. тонн.

Чтобы ускорить ликвидацию окруженной данцигско-гдыньской группировки противника, командующий 2-м Белорусским фронтом решил раздробить ее, уничтожить по частям. В соответствии с этим решением войскам приказывалось нанести удар в направлении Цоппото и, выйдя к побережью Данцигской бухты, рассечь группировку врага, а затем нанести удар на Данциг и Гдыню.

23 марта войска под командованием генералов И. Т. Гришина, В. С. Попова и В. В. Романовского нанесли сильный удар в направлении Цоппото, овладели этим пунктом, вышли к берегу Данцигской бухты и тем самым рассекли данцигско-гдыньскую группировку врага на две изолированные части. В состав наиболее крупной из них - данцигской группировки - входили части и подразделения 18-го егерского, 23, 27, 20-го армейских и 46-го танкового корпусов. Гдыньская группировка в своем составе имела части 7-го и 46-го танковых корпусов. 24 и 25 марта войска фронта продолжали напряженные бои с изолированными Данцигским и Гдыньским гарнизонами врага.

26 марта войска под командованием генералов И. И. Федюнинского, П. И. Батова, И. Т. Гришина, В. В. Романовского, наступавшие на Данциг, подошли к городу и завязали бои на его окраинах. 28 марта войска левого крыла фронта, действовавшие против гдыньской группировки врага, штурмом овладели важной военно-морской базой противника и крупным портом на Балтийском море - Гдыней. В боях за город Гдыня войска фронта взяли в плен до 9 тыс. немецких солдат и офицеров, а также захватили много вооружения и военной техники. Незначительная часть гдыньской группировки была блокирована севернее Гдыни на оксхефтском плацдарме, которая окончательно была ликвидирована 4 апреля.

Спустя два дня после взятия Гдыни в результате ожесточенных уличных боев наши войска 30 марта завершили разгром 2-й немецкой армии и овладели городом и крупным военно-морским портом Данцигом. При ликвидации группировки противника только в самом городе было взято в плен свыше 10 тыс. солдат и офицеров, захвачено 140 танков и штурмовых орудий, свыше 350 полевых орудий и другое вооружение. Остатки 2-й армии врага, блокированные с суши на косе Хель и в районе дельты реки Вислы, юго-западнее Данцига, капитулировали 9 мая 1945 года.

Ликвидация восточно-померанской группировки противника имела особое значение. Враг, понеся огромные потери, не только лишился плацдарма, удобного для действий против наших войск, готовившихся для наступления на Берлин, но и значительной части побережья Балтийского моря.

В результате разгрома восточно-померанской группировки врага Балтийский флот, перебазировав свои легкие силы в порты Восточной Померании, занял выгодные позиции на Балтийском море и мог обеспечить приморский фланг советских войск при наступлении их на берлинском направлении.

К.К. Рокоссовский называл в качестве ориентировочной даты начала наступления 22–23 февраля, т. к. на подход к рубежу развертывания 19-й армии и 3-му гв. танковому корпусу требовалось совершить 160-километровый марш. Для выполнения поставленной ранее задачи командующий фронтом просил усилить его левое крыло двумя общевойсковыми армиями с двумя танковыми корпусами и дать 80 тыс. человек пополнения для стрелковых дивизий и 20 тыс. человек – для специальных войск.

Вечером 17 февраля директивами Ставки ВГК за №№ 11024 и 11026 были утверждены представленные командующими 1-м и 2-м Белорусскими фронтами планы операций в Померании. В качестве замены запрошенных К.К. Рокоссовским двух общевойсковых армий Г.К. Жукову приказывалось: «47-ю армию и 1-ю гв. танковую армию иметь в резерве ближе к правому крылу фронта с тем, чтобы при необходимости использовать их на стыке со 2-м Белорусским фронтом» . В связи с новыми задачами фронтов перенарезалась разграничительная линия между ними, по решению Ставки она проходила по линии Бромберг, Фледерборн, Нойштеттин, Кольберг. Разгром основных сил 11-й армии противника Г.К. Жуков предполагал осуществить в течение пяти-семи дней, а очищение всей территории Померании к западу от меридиана Нойштеттин, Кёрлин, Кольберг до р. Одер – в течение 14–16 суток.

Первоначально в качестве даты начала наступления 1-го Белорусского фронта Ставкой было принято предложенное Г.К. Жуковым 19 февраля. Однако в связи с начавшимся немецким наступлением дата начала операции была сдвинута. Как было записано в журнале боевых действий 2-й гв. танковой армии: «На основании указанной директивы, командующий армией в 13.00 17.2.45 отдал войскам армии боевой приказ № 09/оп, но осуществление этого приказа было приостановлено активными действиями противника» . В первоначально назначенный день 19 февраля части 12-го гв. танкового и 9 гв. стрелкового корпуса вели тяжелые оборонительные бои, и о переходе в наступление не могло быть и речи. Кроме того, ожидался более мощный удар с рубежа Каллис, Штаргард по флангу и тылу армий, действовавших на берлинском направлении. В этих условиях Г.К. Жуков решил на всем фронте армий правого крыла перейти к обороне с тем, чтобы отразить этот удар. В показаниях пленных мелькали сообщения о прибытии на фронт дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер», т. е. были основания считать, что 6-я танковая армия СС все же будет задействована на берлинском направлении. Соответственно в течение ближайших 5–6 суток, т. е. примерно до 25–26 февраля, войска правого крыла фронта должны были оборонительными боями обескровить атакующие соединения противника, а затем сами перейти в наступление. В итоге 2-й Белорусский фронт должен был перейти в наступление 24 февраля, а 1-й Белорусский фронт – 1 марта.

Для отражения вероятного удара с севера войска 1-й гв. танковой армии были сосредоточены в районе Берлинхен и юго-восточнее города. Им была поставлена задача по прикрытию направлений на Ландсберг и Дризен (30 км южнее и юго-восточнее Арнсвальде). После того, как обстановка разрядилась – Арнсвальде был эвакуирован, – корпуса армии Катукова должны были в период с 25 по 28 февраля ночными переходами выйти в исходный район для нового наступления. Войска 2-й гвардейской танковой армии, которые еще продолжали вести упорные бои с XXXIX танковым корпусом противника в районе южнее Штаргарда, должны были сдать свои боевые участки стрелковым соединениям, выводившимся на это направление, и к 27 февраля сосредоточиться в районе Арнсвальде.

Рокоссовский наступает в одиночку

Тем временем развернулось сражение на левом крыле фронта К.К. Рокоссовского. Марш войск 19-й армии в назначенную ей полосу наступления был сопряжен с большими трудностями. 20 февраля 1945 г. в связи с тем, что войска 19-й армии опаздывали с выходом в свою полосу наступления и поэтому не могли своевременно принять боевые участки и сменить действовавшие там части армии правого крыла 1-го Белорусского фронта, К.К. Рокоссовский вынужден был срочно выдвинуть на этот участок 3-й гвардейский кавалерийский корпус. Кавкорпусу было приказано форсированным маршем выдвинуться в район Линде и к 24 часам 20 февраля сменить соединения и части правофланговой армии 1-го Белорусского фронта, занять назначенный участок и прочно его оборонять. К исходу 23 февраля войска 19-й армии сменили левофланговые части 70-й армии и части 3-й ударной армии и заняли исходные районы для наступления.

Полоса 19-й армии в предстоящем наступлении составляла 17 км при общей ширине полосы 2-го Белорусского фронта 212 км. Оперативное построение 19-й армии для наступления предусматривалось в два эшелона: два стрелковых корпуса в первом эшелоне и один – во втором эшелоне. Боевой порядок корпусов первого эшелона армии был принят для правофлангового корпуса в два эшелона, для левофлангового – в три эшелона. На участке прорыва, который был равен 10 км, средняя плотность артиллерии достигала 152 орудия и миномета (от 75-мм калибра и выше). Танки непосредственной поддержки пехоты отсутствовали. Проведение наступательной операции 19-й армии планировалось в два этапа. Первый этап включал прорыв обороны противника, уничтожение его противостоящих частей и овладение рубежом Флётенштайн, Нойштеттин. Время на выполнение задач первого этапа – двое суток, темп наступления – 20–25 км в сутки. На этом этапе предусматривалось ввести в прорыв 3-й гв. танковый корпус, усилив его одной стрелковой дивизией за счет корпуса второго эшелона. Второй этап включал разгром оперативных резервов противника и отражение возможных контратак пехоты и танков противника, выход к побережью Балтийского моря и разворот основных сил армии для наступления в восточном направлении на город Гдыню. Время на выполнение задач в этом этапе – двое суток. Планируемый темп наступления – 30–35 км. Глубина всей операции составляла 114 км, средний планируемый темп наступления – 25–30 км в сутки.

Подбитый танк «Пантера» 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг». Восточная Померания, февраль 1945 г.

На намеченном для наступления 19-й армии направлении оборонялся XVIII горный корпус 2-й армии. Он состоял из вывезенной из Курляндии 32-й пехотной дивизии, группы Акс (остатки 15-й латышской дивизии СС), полка дивизии СС «Недерланд», различных учебных подразделений и 33-й дивизии СС «Шарлемань» (1-й французской СС) в качестве резерва во второй линии.

Утром 24 февраля операция началась. 19-я армия перешла в наступление после сорокаминутной артиллерийской подготовки. В первый же день она продвинулась вперед на 10–12 км и расширила участок прорыва до 20 км. На левом фланге армии действовал 3-й гв. кавалерийский корпус. Однако бои первого дня показали, что стрелковые соединения без танков непосредственной поддержки пехоты продвигаются недостаточно быстро, и это может отразиться на выполнении плана операции. Учитывая это, командующий войсками 19-й армии решил ввести в сражение 3-й танковый корпус генерала А.П. Панфилова (274 танка и CАУ) несколько ранее намечавшегося срока.

По решению командира корпуса соединения вводились в сражение по двум маршрутам. Боевой порядок корпуса был построен в два эшелона: в первом эшелоне две танковые бригады со средствами усиления, во втором эшелоне одна мотострелковая бригада. Каждой танковой бригаде первого эшелона на усиление придавалось по одному стрелковому полку 313-й стрелковой дивизии. В 11 часов утра 25 февраля соединения танкового корпуса перешли в наступление. Передовые отряды 3-й и 18-й гвардейских танковых бригад с десантами автоматчиков на танках, обогнав пехоту на этом рубеже, устремились вперед. Выйдя на оперативный простор, части 3-го гвардейского танкового корпуса, сбивая отряды прикрытия противника, начали быстро развивать наступление. За день боя танковый корпус продвинулся на глубину до 40 км и к утру 26 февраля передовым отрядом 3-й гвардейской танковой бригады овладел Бальденбергом. В это время 18-я гвардейская танковая бригада, разгромив сильный узел обороны противника в районе Шенау, овладела этим городом и станцией.

Однако наступление 19-й армии хотя и ускорилось, но все же не дотягивало до плановых темпов. Это объяснялось, в частности, тем, что части танкового корпуса действовали в относительно узкой полосе и на одном направлении, а поэтому в его тылу оставались крупные опорные пункты противника, сопротивление которых снижало темп продвижения стрелковых соединений. Кроме того, воевавшие на спокойном участке фронта в Карелии части 19-й армии не имели боевого опыта, сравнимого с ветеранами западного направления. Вследствие этого войска армии к исходу 25 февраля (т. е. за два дня операции) продвинулись лишь на 20–25 км, при плановом темпе наступления 20–25 км в сутки. Войска 70-й армии, наступавшие правее 19-й армии, за два дня боев имели незначительное продвижение в пределах 4–6 км.

После проведения ряда мероприятий по упорядочению управления войсками 19-й армии и вывода некоторых соединений на новые направления наступление возобновилось с утра 26 февраля. Тем временем 3-й гвардейский танковый корпус передовыми частями захватил населенные пункты Сидов и Порет, а вскоре под ударами частей корпуса пали Дравен и Бублиц. Разгромив гарнизоны противника в Шлохау, Баренвальде и Хаммерштайне, войска 19-й армии продвинулись за день боя до 22 км в глубину территории Восточной Померании и расширили прорыв по фронту до 60 км.

Однако темпы наступления пехоты все еще сильно отставали от танкистов. 3-й гвардейский танковый корпус, продвинувшийся далеко на северо-запад и находившийся от стрелковых соединений 19-й армии на удалении 30–40 км, мог оказаться в очень тяжелом положении и мог подвергнуться фланговому удару с юго-запада, где у противника была сильная группировка подвижных войск 3-й танковой армии, оборонявшейся против войск правого крыла 1-го Белорусского фронта. Кроме того, наступлением ударной группировки войск Рокоссовского в построение 2-й немецкой армии был вбит достаточно узкий клин с изначально слабыми флангами. Несмотря на то, что на дворе был 1945-й год, опасность фланговых ударов была все еще велика. На левом фланге был задействован 3-й гв. кавалерийский корпус, наступавший на Ной-Штеттин. Для защиты правого фланга К.К. Рокоссовский приказал войскам 70-й армии совместно с правофланговыми соединениями 40-го стрелкового корпуса 19-й армии овладеть к утру 27 февраля районом Прехлау.

Не следует думать, что Рокоссовский опасался каких-то фантомов. Фланговые удары по вклинившимся до Бублица частям 19-й армии и 3-го гв. танкового корпуса были спланированы командованием группы армий «Висла», и в конце февраля начались мероприятия по сбору сил для контрудара. Соединения собирались за счет демонтажа ударных группировок уже потерявшего актуальность «Солнцестояния». Для удара по правому флангу 19-й армии была собрана группировка войск под управлением VII танкового корпуса генерала Мортимера фон Кесселя. В ее состав вошли 7-я танковая дивизия с левого фланга 2-й армии, 4-я дивизия СС «Полицай», перевезенная из района Штаргарда, и 226-я бригада штурмовых орудий. Для удара по левому флангу 19-й армии была создана так называемая корпусная группа фон Теттау (названная так по имени своего командира генерал-лейтенанта Ганса фон Теттау). В нее вошли: танковая дивизия «Гольштейн», пехотные дивизии «Поммерланд» и «Бэрвальде». Дивизия «Гольштейн» была наспех сформирована в феврале 1945 г. из 233-й резервной танковой дивизии. Она была сравнительно малочисленной: на 15 февраля в ее составе числилось 7028 человек (195 офицеров, 25 чиновников, 1427 унтер-офицеров и 5441 рядовой, включая 198 «хиви») и 25 танков Pz.IV в одном трехротном батальоне . Артиллерия «Гольштейна» состояла из двух дивизионов, один из которых был вооружен двенадцатью 88-мм зенитками вместо гаубиц. Группа фон Теттау и VII танковый корпус должны были нанести удары по сходящимся направлениям и отрезать вырвавшиеся вперед части 3-го гв. танкового корпуса и 19-й армии. Именно для руководства действиями X корпуса СС и группы фон Теттау первоначально планировалось использовать управление 3-й танковой армии Эрхарда Рауса.

Создавшаяся обстановка вынудила командующего войсками 2-го Белорусского фронта временно приостановить наступление танкового корпуса и подтянуть к захваченному им рубежу главные силы 19-й армии. Фронт остановился, когда до берега Балтийского моря оставалось всего около 50 км. 27 февраля 1945 г. войска 19-й армии фронта, остановившись на достигнутых накануне рубежах, приводили себя в порядок, частью сил своего правого фланга во взаимодействии с соседом справа (частями 70-й армии) вели наступательный бой в районе Прехлау, отбивая при этом многочисленные контратаки противника. 3-й гв. кавалерийский корпус блокировал Ной-Штеттин.

В принципе с выходом в район Ной-Штеттина и Бублица войсками К.К. Рокоссовского была частично выполнена задача, поставленная фронту Ставкой еще 8 февраля. Однако армии правого крыла и центра 2-го Белорусского фронта в течение 24 и 25 февраля успеха не имели и вели бой на прежних рубежах. Соответственно 2-я ударная армия, усиленная 8-м гв. танковым корпусом, продолжала вести бои, будучи разделенной на две группировки: осаждавшую Грауденц и занимавшую участок фронта перед 2-й армией противника. 65-я и 49-я армии продвинулись на 6-10 км, 70-я армия на 25–35 км.

«Королевские тигры» 503-го тяжелого танкового батальона СС. Восточная Померания, район Арнсвальде, февраль 1945 г.

На последний день февраля командующий 2-м Белорусским фронтом поставил подчиненным ему войскам задачи, в большей степени относившиеся к закреплению достигнутого и защите флангов, нежели направленные на продвижение к заветному берегу Балтийского моря. Рокоссовский явно выжидал перехода в наступление войск 1-го Белорусского фронта. 28 февраля 3-й гвардейский танковый корпус, остановленный К.К. Рокоссовским в районе Бублица, организовал круговую оборону в этом районе. Находившийся в резерве 8-й механизированный корпус генерал-майора танковых войск А.Н. Фирсановича был сосредоточен в районе Хойнице с задачей поддержать наступление 70-й армии. К исходу 28 февраля 1945 г. войска 70-й армии продвинулись на 10 км и сломили сопротивление противника в районе Прехлау, ликвидировав угрозу флангу 19-й армии. Несмотря на потерю 2529 человек в феврале 1945 г., цементировавшая немецкую оборону в районе Хойнице 4-я танковая дивизия поддерживалась в высокой комплектности. На 1 марта в ее составе насчитывалось 12 249 человек из 14 968 по штату, 13 танков Pz.IV, 19 танков Pz.V «Пантера» и САУ «Ягдпантера», 3 САУ «Штурмгешюц», 4 САУ PzJag.IV, 230 бронетранспортеров, бронемашин и командирских танков. Комплектность техникой 4-й танковой дивизии даже повысилась в сравнении с 1 февраля 1945 г.: стало больше БТР, пулеметов, артиллерийских орудий и автомашин. Дивизия сохраняла структуру с двумя танковыми батальонами, один из четырех мотопехотных батальонов был полностью пересажен на БТР. Одним словом, немцам удавалось до определенного момента поддерживать свои танковые соединения в хорошей форме.

Одновременно советской разведкой было вскрыто сосредоточение ударной группы VII танкового корпуса в районе Руммельсбурга. На последний день февраля К.К. Рокоссовский поставил 40-му гвардейскому стрелковому корпусу 19-й армии задачу изменить направление своего наступления с северного на северо-восточное. Корпусу предписывалось выйти в район Руммельсбурга и, захватив этот город, иметь не менее одной стрелковой дивизии с передовыми отрядами на рубеже Георгендорф, Вокнин к северо-востоку от города. Тем самым предполагалось разгромить собираемую противником для контрудара группировку до ее перехода в наступление. Командующему 19-й армией было приказано усилить 40-й гвардейский стрелковый корпус пушечной, гаубичной и истребительно-противотанковой артиллерией. Прикрытие левого фланга пока ограничилось тем, что 3-й гвардейский кавалерийский корпус овладел городом Ной-Штеттин.

Coup de grace

Как мы видим, даже введя в сражение свежую армию, 2-й Белорусский фронт не добился решительного результата. Разгром левого крыла группы армий «Висла» в Померании мог быть достигнут только совместными действиями двух фронтов. Еще до перехода в наступление войск Рокоссовского, 22 февраля, Жуков оперативными директивами №№ 00343/оп, 00344/оп и 00349/оп (47-й и 1-й польской армиям задачи ставились отдельными директивами) поставил армиям правого крыла 1-го Белорусского фронта задачи на подготовку и проведение наступательной операции. По сравнению с представленным в Ставку 16 февраля вариантом плана наступления в Померании к 22 февраля последовали существенные изменения. По откорректированному решению командующего войсками 1-го Белорусского фронта главный удар наносился двумя общевойсковыми (61-й и 3-й ударной армиями) и двумя танковыми армиями. Помимо этого наносились два вспомогательных удара (47-й армией и 1-й польской армией), их наступление должно было начаться на второй день операции. 3-я ударная армия усиливалась 9-м танковым корпусом из резерва фронта, а 47-я армия получила на усиление 1-й механизированный корпус из состава 2-й гв. танковой армии. Командармам было приказано представить на утверждение детализированные планы операций к 25 февраля. По докладу, представленному Жуковым Верховному неделей раньше (16 февраля), предполагалось задействовать только 2-ю гв. танковую армию, главный удар наносить 61-й армией, а вспомогательный – 3-й ударной армией. По новому плану 3-я ударная армия становилась одной из двух армий на направлении главного удара, а ее успех должна была развивать 1-я гв. танковая армия. «Пристяжными» становились 47-я армия и 1-я армия Войска Польского.

Подготовке операции сопутствовали соответствующие меры предосторожности:

«8. С директивой разрешаю ознакомить начальника штаба, начальника оперативного отдела штаба армии и командующего артиллерией армии. Остальным исполнителям ставить задачи в пределах выполняемых ими обязанностей. Командирам полков письменных распоряжений не давать, задачи поставить устно за два-три дня. По службе тыла общих директив не давать, ограничиться устными распоряжениями.

9. Всему личному составу войск армии разъяснять, что нашей задачей является упорная оборона на длительное время. Мл. командному составу и красноармейцам задачу на наступление объявить за 2 часа до атаки» .

Готовящееся наступление должно было привести в движение почти 200-км фронт, занятый армиями правого крыла 1-го Белорусского фронта. Перегруппировка войск 1-го Белорусского фронта завершилась к исходу 28 февраля. В результате перегруппировки на фронте 250 км были собраны тридцать две стрелковые дивизии, четыре кавалерийские дивизии, четыре танковых корпуса, два механизированных корпуса с частями усиления. В полосе наступления ударной группировки фронта шириной 75 км было сосредоточено восемнадцать стрелковых дивизий, одна кавалерийская дивизия, четыре танковых корпуса и один механизированный корпус. Здесь были собраны 70–75 % выделенных для операции артиллерийских частей и соединений. В общей артиллерийской подготовке задействовалась артиллерия танковых армий. Средняя плотность на одну стрелковую дивизию на направлении главного удара составляла 4 км при средней оперативной плотности 8 км на одну стрелковую дивизию. Укомплектованность стрелковых соединений 1-го Белорусского фронта была традиционно для 1945 г. низкой. Средняя численность стрелковой дивизии в 3-й ударной армии была 4900 человек, 61-й армии – 4300 человек, 47-й армии – тоже 4300 человек. В каждой из этих трех армий было девять стрелковых дивизий. Только дивизии 1-й армии Войска Польского (1, 2, 3, 4 и 6-я пехотные дивизии) отличались относительно высокой комплектностью – в среднем 7400 человек. В 1-й и 2-й гвардейских танковых армиях на 1 марта насчитывалось 1067 танков и САУ.

Командир 10-й танковой дивизии СС бригадефюрер СС Хайнц Хармель.

Январское наступление и февральские бои в Померании заметно понизили возможности 2-й гв. танковой армии. Сильнее всего пострадал 12-й гв. танковый корпус. Согласно «Справке о состоянии частей и соединений 2 гв. ТА на 13.00 28 февраля 1945 г.» в строю в корпусе насчитывалось 77 Т-34, 12 СУ-85, 5 СУ-76 и 12 ИС-2 . Еще 124 танка были в ремонте, в большинстве своем капитальном. В 48-й гв. танковой бригаде, сдерживавшей натиск «Фрундсберга» на Варниц, осталось на ходу всего 6 танков Т-34. В несколько лучшем состоянии был 9-й гв. танковый корпус. В боевых порядках корпуса по той же справке от 13.00 28 февраля насчитывалось: 120 Т-34, 1 «Валентайн» Mk.IX, 18 ИСУ-122, 7 СУ-85 и 2 °CУ-76. В ремонте числилось 35 танков. Танковая армия М.Е. Катукова понесла в январских и февральских боях куда меньшие потери и на 1 марта 1945 г. насчитывала в строю 23 танка ИС-2, 401 Т-34, 11 ИСУ-122, 32 СУ-85, 28 СУ-76 и 83 СУ-57. Более существенной проблемой был расход моточасов танков. 62,8 % танков Т-34 имели расход моточасов 180–200, 22 % – 225. Эти цифры вплотную приближали костяк танкового парка армии М.Е. Катукова к массовому выходу из строя по техническим причинам.

Перед фронтом наносивших главный удар 3-й ударной и 61-й армий оборонялись части III танкового и X армейского корпусов СС. В полосе наступления 61-й армии оборонялись: 27-я добровольческая дивизия СС «Лангемарк», 28-я добровольческая дивизия «Валлония» и по одному полку от танко-гренадерских дивизий «Нордланд» и «Недерланд». В тот период части двух этих дивизий действовали разрозненно. Так, 24-й танко-гренадерский полк «Нордланда» оборонялся в отрыве от других частей дивизии южнее Штаргарда. В полосе наступления 3-й ударной армии оборонялась 5-я егерская дивизия X армейского корпуса СС.

1 марта после 50-минутной артиллерийской и авиационной подготовки войска 3-й ударной и 61-й армий 1-го Белорусского фронта перешли в наступление. Уже к 10.00 утра войска армий овладели главной позицией обороны противника и успешно продвигались в северном и северо-западном направлениях. Далее со стороны Жукова последовала типичная «коневщина», т. е. ввод танковых армий в бой, а не в прорыв. В полосе действий 3-й ударной армии для развития успеха была введена в сражение 1-я гв. танковая армия. Передовые отряды соединений армии М.Е. Катукова (1-я и 44-я гвардейские танковые бригады с частями усиления) за 15 минут до окончания артиллерийской подготовки начали свое выдвижение к переднему краю. Это обеспечило вхождение их в боевые порядки стрелковых соединений через час после начала движения и уже на глубине 2 км за передним краем обороны противника. Передовые отряды 1-й танковой армии, наращивая удары пехоты, вступили в бой. Развивая наступление совместно со стрелковыми соединениями, передовые отряды вскоре оторвались от пехоты и устремились вперед. Главные силы 1-й танковой армии, начав выдвижение из исходного района в 14.00 1 марта, около 17.00 прошли боевые порядки пехоты, обогнав стрелковые соединения. Мощным ударом они окончательно сломили сопротивление противника и продвинулись в глубину на 20–25 км. Наибольшего успеха достиг 11-й гв. танковый корпус, продвигавшийся вдоль дороги: его передовой отряд к 22.00 вышел к окраинам Неренберга. Двигавшийся по проселочным дорогам по параллельному маршруту 8-й гв. механизированный корпус прошел существенно меньшее расстояние.

Вследствие наступившей распутицы бои шли в основном вдоль дорог. Как отмечается в отчете, составленном в штабе 1-й гв. танковой армии по итогам операции, «движение по обочинам, а тем более вне дорог было невозможным» . В условиях скованного маневра существенной проблемой стало минирование дорог, лесные завалы. Корпуса 1-й гв. танковой армии 2 марта поменялись местами: 1-я гв. танковая бригада 8-го гв. механизированного корпуса вырвалась вперед, опередив на 10 км 44-ю гв. танковую бригаду, завязавшую к 18.00 бои на окраине Вангерина. Части армии М.Е. Катукова из лесов вышли к «Рейхсштрассе № 162».

Поскольку 2 марта подвижные части 2-го Белорусского фронта вышли к Балтийскому морю в районе Кеслина, возникла опасность прорыва в западном направлении частей 2-й армии противника. С целью предупреждения таких действий противника Катуков решил развернуть 8-й гв. механизированный корпус фронтом на восток, заняв узлы дорог Бельгард и Керлин.

По схожему сценарию поначалу развивались события в полосе 61-й армии П.А. Белова. По первоначальному решению ввод в сражение подвижных соединений планировалось осуществить во второй половине 1 марта с рубежа Фалькенвальде, Рафенштайн, Шлагентин. Поскольку этот рубеж не был достигнут, 2-й гв. танковой армии было приказано вместе со стрелковыми соединениями правого фланга 61-й армии завершить прорыв обороны противника. Уже к 14.00 1 марта не только передовые отряды танковых соединений, но и их главные силы были развернуты и вошли в сражение. Однако наступление развивалось здесь несколько хуже, чем в полосе 3-й ударной армии. В первый день операции завершить прорыв обороны противника не удалось. Стрелковые и танковые соединения 61-й и 2-й гв. танковой армий за день боя овладели только главной полосой обороны противника, продвинувшись на глубину 5–7 км.

Временный командир III танкового корпуса СС генерал-лейтенант Мартин Унрейн.

Командир III танкового корпуса СС Унрейн перед лицом мощного удара советских войск не видел другого решения, кроме как постепенно загибать левый фланг своего корпуса. Предполагалось отходить от Рица на Фрейевальде, удерживая Штаргард. Далее Унрейн решил попробовать удержаться на линии «Рейхсштрассе № 158» (Штаргард – Фреевальде). Также после выявления направления главного удара был заменен фузилерным батальоном и выведен в резерв корпуса 24-й танко-гренадерский полк дивизии «Нордланд». Однако сохранять управление войсками становилось все труднее. Быстрый прорыв наступающих танков и пехоты в глубину привел к дезорганизации немецких войск: колонны снабжения не находили «своих» танков и самоходок, а иногда даже попадали под удары советских танков. Утром 2 марта наступающие советские части вышли к «Рейхсштрассе № 158». Для контратаки в районе Фосберга были привлечены все оставшиеся танки 11-го танкового полка «Нордланда» и «Королевские тигры» 503-го тяжелого танкового батальона СС. Этой контратакой наступление было ненадолго приостановлено.

Выводившаяся из Восточной Померании в подчинение 9-й армии Бюссе 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» была вновь возвращена в бой. Первоначально предполагалось использовать дивизию в районе Кеслина, для предотвращения прорыва советских танков к Балтийскому морю. Однако вскоре дивизия была перенацелена в полосу III танкового корпуса СС и выгружалась в районе Массова, Плате и Наугарда.

Проблему отставания второй ударной группировки фронта (2-я гв. танковая и 61-я армии) Г.К. Жуков решил предельно просто. Командующему войсками 2-й гв. танковой армии С.И. Богданову было приказано, прикрывшись частью сил с фронта, основными силами глубоким маневром обойти укрепленные позиции и нанести удар по флангу и тылу оборонявшейся группировки противника. Выполняя эти указания командующего фронтом, войска танковой армии провели маневр через полосу наступления глубже продвинувшейся соседней 3-й ударной армии в обход фланга противостоящего противника. Далее танкисты нанесли удар на Наугард по флангу и тылам III танкового корпуса СС, оборонявшегося перед фронтом 61-й армии. Смелый маневр принес успех. Хотя эсэсовцы 3 марта смогли еще удержать Штаргард и Фреенвальде, фронт между ними и севернее Фреенвальде рухнул. Немецкое командование приняло решение образовать новый фронт по линии Штаргард-Массов. Тем самым фронт III танкового корпуса СС разворачивался на 90 градусов: если ранее его линия шла с востока на запад, то теперь она шла с севера на юг.

К исходу 4 марта войска 2-й гв. танковой армии завязали бои за Наугард, развивая частью сил наступление на Голлнов. Выдвижение противником в район Наугарда и в район между Наугардом и Массовом дивизии СС «Фрундсберг» уже запоздало. 5 марта Наугард был очищен от противника. Разбитые части III танкового корпуса СС стали отходить на запад и северо-запад. Преследуя их по пятам, войска 61-й армии за три дня продвинулись в глубину более чем на 30 км и 4 марта заняли Штаргард. Однако сопротивление III танкового корпуса СС заставило откорректировать планы использования 2-й гв. танковой и 61-й армий. В директиве № 00362/оп от 28 февраля Г.К. Жуков нацеливал эти две армии на наступление в северо-восточном направлении. 2-й гв. танковой армии ставилась задача: «с выходом в район Фрайенвальде, Россов, Шенебер продолжать наступление в общем направлении на Наугард, Гольцов, Каммин» . Танковая армия С.И. Богданова должна была выйти к побережью Балтийского моря и занять позиции на восточном берегу Штеттинской гавани, блокирующие «Рейхштрассе № 111» (у Воллина) и «Рейхсштрассе № 165» (у Дивенова на побережье). 61-я армия должна была занять позиции от южного фланга 2-й гв. танковой армии до Альтдамма. Однако танкистам 2-й гв. танковой армии не суждено было отправлять в качестве донесений бутыли с морской водой, как это делали их коллеги из 1-й танковой армии. Армии С.И. Богданова и П.А. Белова были развернуты на запад и должны были разгромить основную ударную группировку «Солнцестояния» на восточном берегу Одера.

Поворот двух армий на запад вскоре оказал влияние на развитие операции в целом. В полосе 3-й ударной армии события поначалу развивались в соответствии с директивами №№ 00343/оп и 00362/оп штаба фронта. Советскими войсками была успешно взломана оборона 5-й егерской дивизии противника. В отличие от механизированных соединений корпуса Унрейна пехота не могла эффективно противодействовать советскому наступлению. Вырвавшиеся на оперативный простор соединения танковой армии Катукова быстро продвигались в северном направлении, все больше удаляясь от Берлина. Пока 8-й механизированный корпус постепенно разворчивался фронтом на восток, его сосед продвигался на север. 45-я гв. танковая бригада 11-го гв. танкового корпуса А.Х. Бабаджаняна 4 марта к 12.00 овладела юго-западной окраиной Кольберга. В 9.00 5 марта из узла дорог Бельгарда были выбиты части дивизии СС «Шарлемань». Сухопутные коммуникации немецкой 2-й армии, ставшей на пути наступления 2-го Белорусского фронта в Померанию, были, наконец, перехвачены.

По иронии судьбы, примерно за месяц до описываемых событий в Германии вышел на экраны фильм режиссера Фейта Харлана «Кольберг» об обороне города в период наполеоновских войн. Это был последний, причем цветной, фильм Третьего рейха. Одним из авторов сценария был Йозеф Геббельс. Фильм снимался два года, и его показ начался 30 января 1945 г. Однако в жизни получилось совсем не так, как на киноэкране.

Огонь ведет 105-мм легкая полевая гаубица 4-й дивизии СС «Полицай». Восточная Померания, февраль 1945 г.

Кольберг был объявлен «фестунгом» в ноябре 1944 г., и к февралю 1945 г. вокруг него были возведены укрепления. На 1 марта 1945 г. в городе был строительный батальон, батальон фольксштурма и дивизион зениток. 2 марта в Кольберг прибыли восемь легких полевых гаубиц, а 3 марта – 51-й крепостной пулеметный батальон. В журнале боевых действий Верховного командования вермахта 5 марта с досадой отмечается: «в крепости находится лишь слабый гарнизон наших войск». Неудивительно, что Кольберг стал одним из самых короткоживущих «фестунгов». Численность гарнизона города составляла 4000 человек с шестью неисправными танками и батареей 88-мм зениток. Командовал гарнизоном полковник Фриц Фулриде, раненный в июле 1941 г. в Прибалтике, служивший после выздоровления в Тунисе, Италии, а в 1944 г. – под Варшавой. Артиллерийскую поддержку гарнизону Кольберга оказывал эскадренный миноносец Z-43. Здесь немецким морякам пригодились 150-мм орудия эсминцев, излишне тяжелые для кораблей этого класса. После двухнедельного штурма город был на 90 % разрушен. 18 марта 1945 г. под натиском соединений 1-й армии Войска Польского и 2-го гв. кавалерийского корпуса Кольберг прекратил сопротивление. По данным ЖБД ОКВ, из города морем было эвакуировано 68 тыс. беженцев, 1223 раненых и 5213 военнослужащих (около 800 солдат и офицеров боевых частей, а остальные – железнодорожники, организация Тодта и т. п.). По советским данным, в плен в Кольберге было взято 6292 солдата и офицера. Комендант Кольберга полковник Фулриде в плен не попал, был после эвакуации повышен в звании до генерал-майора и в последние дни войны командовал 3-й дивизией морской пехоты, сдался американцам.

С переходом в наступление 1-го Белорусского фронта оживились боевые действия в полосе 2-го Белорусского фронта. Рокоссовский не зря приостановил наступление своих войск в ожидании удара войск Жукова. 3 марта продвижение войск 2-го Белорусского фронта составило 6-15 км. Передовые отряды подвижных частей фронта вышли на побережье Балтийского моря в районе северо-восточнее Кезлина. Наступающие части 19-й армии овладели городом Руммельсбург. 4 марта обходным маневром и штурмом был взят Кезлин – узел коммуникаций, крупный промышленный центр Померании. 6 марта К.К. Рокоссовский избавился от висевшего на шее «фестунга» Грауденц. Оборонявшийся 7000 гарнизоном город был взят штурмом частями 2-й ударной армии. В плен было только 5 марта взято свыше 2000 солдат и офицеров противника, в том числе комендант крепости генерал-майор Фрике со штабом. 7 марта войска 2-го Белорусского фронта вышли на восточную окраину Кольберга и соединились с войсками 1-го Белорусского фронта.

Группа фон Теттау: бегство вместо контрудара

Прорыв 1-й гв. танковой армии к Балтийскому морю поставил жирный крест на немецких планах контрудара по прикрытому кавалерией Осликовского флангу 19-й армии группой фон Теттау. Запланированный контрудар так и не состоялся: ни VII танковый корпус, ни группа фон Теттау перейти в наступление не смогли. Вечером 4 марта генерал фон Теттау отдал приказ о прорыве на запад. К нему также присоединились остатки разбитого 19-й армией XVIII горного корпуса – дивизия СС «Шарлемань» и латышская 15-я дивизия СС. 5 марта выяснилось, что маршрут отхода по шоссе через Регенвальде блокирован советскими войсками. Фон Теттау решил пробиваться в северо-западном направлении, в просвет между стрелковыми частями и корпусами пробившейся к морю армии Катукова.

Несколько облегчалось положение группы фон Теттау тем, что юго-западнее от нее, в районе Драмбурга, был окружен X армейский корпус СС. Против него были сосредоточены основные усилия общевойсковых армий 1-го Белорусского фронта. Жуков приказал командующему войсками 3-й ударной армии не допустить отхода противника на запад и северо-запад. Одновременно командующим фронтом было отдано распоряжение 1-й армии Войска Польского ускорить продвижение вперед и во взаимодействии с другими соединениями разгромить окруженного противника. Несколько позже командующий войсками фронта приказал 1-й гв. танковой армии частью сил содействовать 1-й армии Войска Польского в уничтожении окруженного X корпуса СС противника, оставив в районах Бельгарда и Кёрлина небольшие отряды прикрытия. Чтобы не допустить отхода противника из района Кёрлина на запад, было приказано уничтожить все переправы на р. Перзанте на участке Бельгард, Кёрлин, Кольберг.

Танк Т-34-85 2-й гв. танковой армии в засаде. Восточная Померания, февраль 1945 г.

Пленные командиры немецких дивизий (командир дивизии «Бервальде» Райтель и 402-й запасной дивизии Шпайниц) указывают, что приказ на отход был отдан в ночь с 4 на 5 марта или утром 5 марта. Но к тому времени он уже запоздал. В журнале боевых действий Верховного командования вермахта 5 марта записано: «Наши войска, которые находятся еще на старых позициях, объединены под командованием генерала Краппе и предпринимают попытки пробиться в западном направлении на Лабес» . Т. е. в то время как танкисты Бабаджаняна уже вышли к Кольбергу, они еще занимали те же позиции, что и 1 марта. В течение 4 и 5 марта в районе восточнее и северо-восточнее Лабеса разгорелись ожесточенные бои. 3-я ударная армия 12-м гвардейским и 79-м стрелковым корпусами наступала на запад, а 7-й стрелковый корпус был оставлен для прикрытия правого фланга и борьбы с окруженной группировкой противника. В дальнейшем 79-й стрелковый корпус вышел к Померанской бухте и р. Одер на участке Вальддивенов, Каммин. Там он сменил части эшелона развития успеха 3-й ударной армии – 9-го гв. танкового корпуса. Так был образован внешний фронт окружения группы фон Теттау и остатков группы Краппе. Немецкое Верховное командование отреагировало на крушение фронта в Померании традиционным способом: 8 марта Эрхард Раус был смещен с поста командующего 3-й танковой армией, а его место занял генерал танковых войск Хассо фон Мантойфель. До этого Мантойфель командовал 5-й танковой армией на западе и получил в этой должности бриллианты к Рыцарскому кресту в феврале 1945 г.

После получения приказа на отход немецким соединениям между смежными флангами 1-го и 2-го Белорусских фронтов осталось только попытаться пробиться к своим. Командир дивизии «Бервальде» генерал-лейтенант Райтель на допросе в советском плену объяснял логику своих действий так: «План прорыва я построил на своем опыте танковой войны: после того, как прошли танки, пехота движется с некоторыми интервалами и сплошной фронт устанавливается постепенно. Я рассчитывал пройти в промежутки между пехотой» . Вскоре дивизии пришлось бросить артиллерию и тылы. Однако Райтель неправильно оценил местонахождение промежутка между танками и пехотой. Он отводил свои части строго на запад и вскоре столкнулся с сильными заслонами. Топливо для САУ «Штурмгешюц» закончилось, и дивизия лишилась средства прокладывания себе дороги вперед. Дивизия была рассеяна, а сам Райтель был взят в плен поляками. 402-й запасной пехотной дивизии генерала фон Шпайница 5 марта пришлось бросить свою артиллерию, и после этого разгром соединения был предрешен. Сам Шпайниц с 6 по 16 марта пытался лесами выйти из окружения, но попал в плен.

Преуспела в выходе из окружения только группа фон Теттау. Ночами группе сбрасывали контейнеры с боеприпасами и горючим. 5 марта части группы фон Теттау сконцентрировались в районе к востоку от Шифельбайна. Путь на запад по «Рейхсштрассе № 162» окруженцам преграждали части 8-го гв. механизированного корпуса. Роковая ошибка была в этот момент допущена командиром 1-й гв. танковой бригады полковником А.М. Темником. Его бригада продолжила начатый 4 марта бой за Бельгард вместо перехвата путей отхода противника в районе Гросс Рамбин (на полпути от Шифельбайна до Бельгарда). Тем самым А.М. Темник проигнорировал вечерний приказ М.Е. Катукова, которым его бригаде предписывалось к 7.00 5 марта выйти в район Гросс Рамбина и оставить против Бельгарда заслон из роты танков. Маршруты прорыва из Бельгарда на запад должна была прикрыть 20-я гв. механизированная бригада. В результате 1-я гв. танковая бригада высвободилась только в 13.30, повернула на юг и лишь к 18.00 вела бои в районе Гросс Рамбин фронтом на восток и юго-восток. Выдвижение в район севернее Шифельбайна 64-й гв. танковой бригады 11-го гв. танкового корпуса также завершилось только к 18.00 5 марта. Однако именно утром 5 марта в снежную бурю дивизии группы фон Теттау начали прорыв на запад. В центре шли части дивизии «Поммерланд», слева – «Бервальде», справа – «Гольштейн», и в арьергарде двигалась эсэсовцы. Столкнувшись с заслонами на «Рейхсштрассе № 162» у Шифельбайна, группа обошла город с севера и проскочила в просвете между основными силами 8-го гв. механизированного корпуса и 1-й гв. танковой бригадой. На «растерзание» танкистам Катукова остались только отставшие от группы.

6 марта группа фон Теттау заняла позицию «ежом» (круговую оборону) в лесах юго-восточнее Вицмица. Здесь был установлен контакт по радио со штабом 3-й танковой армии. Фон Теттау получил от Рауса важнейшую информацию: немецкий плацдарм у Воллина (строго на запад от Вицмица) утрачен. Эта информация заставила командира группы принять решение о прорыве на северо-запад к плацдарму, удерживаемому немецкими частями у самого берега моря – в районе Дивенова. В ночь с 8 на 9 марта группа фон Теттау пробилась к Балтийскому морю и образовала плацдарм в районе Хорста. Однако после выхода на побережье наступающие советские войска вплотную занялись остатками группы фон Теттау.

Танк ИС-2 в Штаргарде. Март 1945 г.

Строго говоря, в первоначальном плане операции (отраженном в директиве № 00362/оп) все было построено так, что ни малейших шансов выскользнуть у окруженных не оставалось. Внешний фронт окружения по плану образовывали соединения 2-й гв. танковой армии. В первую неделю марта соединения армии в целом придерживались плана. 9-й гв. танковый корпус после захвата Наугарда продолжил наступление на северо-запад. 65-я гв. танковая бригада 9-го гв. танкового корпуса 5 марта вышла на подступы к Каммину, а 47-я и 50-я гв. танковые бригады того же корпуса – к Воллину. 6 марта Каммин был захвачен, и к морю в сторону Вальдивенова был выслан передовой отряд. Однако наступавший южнее на Голлнов потрепанный в февральских боях 12-й гв. танковый корпус успеха не имел. К низкой комплектности добавились ошибки управления, в результате которых корпус 6 марта топтался перед ручьем шириной 2–2,5 м. Несмотря на артподготовку 152 стволами артиллерии в 13.00 6 марта, батальоны были подняты в атаку только при участии начальника артиллерии армии генерал-майора Пласкова и начальника оперативного отдела штаба армии полковника Лятецкого. Пласков впоследствии писал в своем докладе: «Собрал всех саперов (все прятались в лесу, всех пришлось силой собирать), и в течение 30 минут мост был готов, я заставил орудия выкатить на руках, мы переправили танки, артиллерию, машины, людей […] Все продвинулось в 18.00 только после того, что я с Лятецким прибыли в батальоны и все живое и всю технику двигали вперед» . По итогам разбирательства командир корпуса генерал Н.М. Теляков получил выговор. Так или иначе, Голлнов 12-гв. танковым корпусом взят не был, что дало возможность противнику организовать его оборону подразделениями дивизии СС «Фрундсберг». Поэтому уже 7 марта 9-й гв. танковый корпус был развернут на юг (фактически на 180 градусов) и 8 марта наступал на Голлнов с севера. 65-я гв. танковая бригада 7 марта сдала свои позиции 713-му стрелковому полку 171-й стрелковой дивизии (79-й стрелковый корпус 3-й ударной армии) и также развернулась на юг.

Вследствие поворота частей 2-й гв. танковой армии на запад и юг 3-я ударная армия была вынуждена взять на себя и образование и внутреннего, и внешнего фронта окружения. Вместо продвижения в маршевых колоннах за паровым катком 1-й гв. танковой армии соединения 3-й ударной армии разошлись «веером» на широком фронте. Основные силы армии (12-й гвардейский и 79-й стрелковый корпуса) были задействованы на захвате берега Штеттинской гавани. В этой ситуации пришлось импровизировать. Жуков приказал силами 7-го стрелкового и 7-го гвардейского кавалерийского корпусов разгромить войска противника в этом районе. Отмечу, что по директиве № 00362/оп 7-й гв. кавалерийский корпус планировалось «вывести в резерв фронта на пятый день операции». Руководство операцией по разгрому прорывающихся из окружения групп немецких войск было возложено на командующего 3-й ударной армией генерал-майора Н.П. Симоняка. Герой Советского Союза Николай Павлович Симоняк был участником обороны Ханко и Ленинграда, а 3-ю ударную армию возглавил в октябре 1944 г. в Курляндии, пойдя на повышение с поста командира корпуса.

В соответствии с приказом командующего фронтом и указаниями командующего 3-й ударной армией 207-я стрелковая дивизия полковника В.М. Асафова должна была, наступая в общем направлении на Гросс-Юстин, Ренвальд, овладеть побережьем Балтийского моря на участке Ренвальд, Пустхоф. Задачей соединения было не допустить погрузки войск противника на корабли в районе Гоффа, а частью сил по выходе к морю занять оборону фронтом на восток. Дивизия полковника Асафова усиливалась 5-м мотоциклетным полком (переданным из 2-й гв. танковой армии), 163-м гвардейским истребительно-противотанковым артиллерийским полком и 2-м дивизионом артиллерийской бригады корпуса. Таким образом, на пути группы фон Теттау создавался заслон из усиленной стрелковой дивизии.

В ближайшей перспективе 7-й стрелковый корпус 3-й ударной армии силами двух дивизий должен был к утру 10 марта занять оборону на участке Дарген, Штухов, Клайн-Юстин и не допустить прорыва противника в западном и юго-западном направлениях. Одну стрелковую дивизию корпусу приказывалось иметь во втором эшелоне в районе южнее Штухова. Нажим на окруженного противника предполагалось осуществлять 7-му гв. кавалерийскому корпусу. Кавалеристам предстояло развивать удар на Карнитц, отбрасывая противника дальше на восток.

С утра 10 марта 207-я стрелковая дивизия перешла в наступление в заданном направлении и, обойдя Гросс-Юстин, к исходу дня овладела населенным пунктом Пустхоф и завязала бои за Гофф. Тем самым группе фон Теттау отрезался путь отхода по берегу Балтийского моря. Однако если построение заслона шло относительно успешно, то обжим «котла» кавалерией не привел к желаемому результату. На участке действий 7-го гвардейского кавалерийского корпуса противник контратакой отбросил 16-ю и 15-ю гвардейские кавалерийские дивизии от Карнитца. Это вынудило Н.П. Симоняка изменить задачу соединениям 7-го стрелкового корпуса. Уже в 14.30 10 марта корпусу было приказано двумя дивизиями перейти в наступление на Карнитц и оказать помощь частям кавалерийских дивизий. Усиление 207-й стрелковой дивизии пока откладывалось. Вскоре этим воспользовался противник.

Танк Т-34-85 1-й гв. танковой армии в районе Рица. Март 1945 г.

Прорыв группы фон Теттау на запад был назначен на 22.00 10 марта. Его лидировала танковая дивизия «Гольштейн» (уже не имевшая танков). В результате напряженного боя частям 207-й стрелковой дивизии пришлось отойти на 5–8 км к западу, хотя они и удержали за собой западную окраину Пустхофа. Навстречу прорывающимся противником был нанесен удар по частям 171-й стрелковой дивизии 79-го стрелкового корпуса. К утру 11 марта был образован коридор, по которому начался постепенный вывод частей с плацдарма. 12 марта последние части группы Теттау пробились к плацдарму у Дивенова, удерживавшегося частями из Кригсмарине. Из состава 5-й егерской и 402-й пехотной дивизий вышли 180 офицеров, 1000 унтер-офицеров и 4300 рядовых, из состава дивизий «Бервальде», «Поммерн» и 163-й пехотной дивизии вышли 150 офицеров, 650 унтер-офицеров и 3000 рядовых. В наилучшем состоянии сохранилась танковая дивизии «Гольштейн» – 90 офицеров, 500 унтер-офицеров и 3000 рядовых.

Все говорит о том, что именно прорыв группы фон Теттау стоил должности командующему 3-й ударной армией Н.П. Симоняку – 16 марта он был сменен на В.И. Кузнецова. Соответственно Симоняк вместо участия в штурме Берлина был отправлен на куда менее престижную должность – добивать группу армий «Курляндия» в качестве командующего 67-й армией. В.И. Кузнецов до марта 1945 г. занимал пост заместителя командующего 1-м Прибалтийским фронтом и освободился в связи с его расформированием.

Если группа Теттау смогла пробиться самостоятельно, то окруженная группа Краппе без посторонней помощи пробиться через заслоны советских войск не могла. План деблокирования X армейского корпуса СС присутствует в записи от 6 марта в ЖБД ОКВ: «С 6.3 в Штеттин прибывает танковая дивизия «Силезия». Севернее Голлнова находятся части морской пехоты. Атаки в восточном направлении освободят путь группе Краппе». Однако все эти меры уже безнадежно запоздали. В течение 6 и 7 марта соединения 7-го стрелкового корпуса во взаимодействии с войсками 1-й армии Войска Польского завершили разгром X корпуса СС противника. После окончания боев с окруженцами 7-й стрелковый корпус был выведен во второй эшелон 3-й ударной армии. Польские части захватили 262 орудия разных калибров, 39 самоходок, 31 танк, 345 станковых пулеметов, 126 минометов. Командир X армейского корпуса СС генерал-лейтенант Гюнтер Краппе был взят в плен поляками 6 марта 1945 г. Он был освобожден в 1949 г. и умер в 1981 г. Вопреки утверждениям в мемуарах С.Г. Поплавского, что Краппе под Сталинградом командовал корпусом и был вывезен на самолете, немецкий генерал в период Сталинградской битвы был всего лишь военным атташе в Мадриде. На фронт Краппе попал командиром 61-й пехотной дивизии лишь в феврале 1943 г. в 18-ю армию под Лениградом. С группой армий «Север» он отступал в Курляндию, а затем был назначен командиром эсэсовского корпуса. Парадоксальная ситуация, когда корпус именовался эсэсовским, подчинялись ему армейские дивизии, а командовал им армейский генерал, объяснялась довольно просто. Управление корпуса формировалось из подразделений XIV корпуса СС в Померании, а первым командиром корпуса был обергруппенфюрер Эрих фон дем Бах-Зелевский. Далее сформированный штаб был использован для управления армейскими соединениями, а Бах-Зелевского сменил Краппе. Обергруппенфюрер Бах-Зелевский был больше известен своими «подвигами» на ниве борьбы с партизанами и участием в подавлении Варшавского восстания, чем успехами в управлении войсками на поле боя.

Отошедшая в район Голлнова 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» не смогла нанести результативный контрудар, но затруднила прорыв к Одеру частей 2-й гв. танковой и 3-й ударной армий. Город Голлнов расположен среди лесов, которые прикрывают подступы к нему со всех сторон. Леса в значительной степени заболочены. В городе сходятся четыре шоссейные дороги. Лесисто-болотистая местность не позволяла осуществить широкий маневр. По прибытии в Голлнов части «Фрундсберга» сразу же получили пополнение из персонала Люфтваффе и моряков. Но, несмотря на эти трудности, советские войска после трехдневных упорных боев к 4.00 8 марта штурмом овладели городом. Решающую роль в захвате Голлнова сыграли вышедшие к городу с севера части 9-го гв. танкового корпуса. Переправы через р. Ина в районе Голлнова были взорваны противником, но уже к 9.00 8 марта была построена переправа для колесного транспорта и артиллерии, а к 17.00 – для танков. Наступление продолжилось, «Фрундсберг» отступил в сторону Альтдамма. С овладением Голлновом войска 3-й ударной армии завершили выполнение своей задачи, и им было приказано после передачи боевых участков соединениям 1-й армии Войска Польского и 7-му гвардейскому кавалерийскому корпусу к 16 марта сосредоточиться в 60 км к югу от Штеттина.

Ликвидация альтдаммского плацдарма

Последним сражением 1-го Белорусского фронта в Померании стал разгром II армейского корпуса (вскоре переименованного в XXXII армейский корпус), III танкового корпуса СС и борьба за плацдарм у Альтдамма. Расширяя фронт боевых действий в Восточной Померании, 2 марта перешли в наступление войска 47-й армии. Армии Ф.И. Перхоровича противостояли 9-я парашютно-десантная дивизия, 1-я дивизия морской пехоты и 281-я пехотная дивизия. Соединения 77-го и 125-го стрелковых корпусов 47-й армии в первый день боя прорвали главную полосу обороны противника. Для развития успеха с утра второго дня наступления в сражение был введен 1-й механизированный корпус. Однако трудные условия местности и упорное сопротивление противника не позволили нашим войскам развить наступление в высоких темпах. К исходу 3 марта войска 47-й армии продвинулись в глубину обороны противника всего на 20 км. Бои приняли упорный и ожесточенный характер. К 6 марта войска 47-й армии вышли к крупному опорному пункту противника на подступах к Альтдамму – Клебову. К тому моменту II армейский корпус был усилен 549-й народно-гренадерской дивизией из Восточной Пруссии.

После недели советского наступления в Восточной Померании фронт войск 3-й танковой армии на восточном берегу Одера и Штеттинской бухты начал постепенно сжиматься в точку. Части эсэсовских соединений с разных направлений отходили к Альтдамму – узлу дорог к востоку от Штеттина. Войска 61-й армии, наступая на Альтдамм с востока, встретили упорное сопротивление III танкового корпуса в районе Массова и южнее этого пункта. В течение трех суток они продвинулись всего на 10–12 км в западном направлении. Особенно упорное сопротивление противник оказывал в городе Массов, где советским войскам пришлось вести бои за каждый дом. Город обороняли части дивизии СС «Недерланд».

Танки ИС-2 на марше. 1-й Белорусский фронт, Восточная Померания, март 1945 г.

Вскоре Массов был охвачен с флангов, и 7 марта в 3.00 дивизии III танкового корпуса получили приказ на отход. Зацепиться за «Рейхсштрассе № 163»(шоссе Штаргард – Массов – Наугард) не удалось. В течение 7 и 8 марта части эсэсовских дивизий отошли на запад в направлении Альдамма. На левом фланге III танкового корпуса от Голлнова отходили подразделения «Фрундсберга». Завершило образование плацдарма у Альтдамма наступление войск 47-й армии. Преодолевая упорное сопротивление врага и тяжелые условия местности, части армии Перхоровича к 10 марта овладели южной окраиной Грайфенхагена. Однако попытки наступающих с ходу сокрушить уплотнившуюся оборону плацдарма у Альдамма были безуспешными.

В этих условиях Жуков принял решение приостановить наступление. В директиве № 00426/оп от 12 марта 1945 г. указывалось: «В результате особо упорного сопротивления противника войска 61 армии, 47 армии и 2 гв. ТА в течение трех дней не имели успеха и прорвать оборону противника с хода не смогли» . Трем армиям предписывалось «приостановить на два дня наступление и закрепиться на занимаемых позициях». В течение двух суток предполагалось подготовиться к продолжению атак на плацдарм. Надлежало провести тщательную разведку переднего края обороны противника, его системы огня, огневых позиций артиллерии, противотанковых средств, установить, имеются ли у врага танки и места их сосредоточения. При подготовке к наступлению и организации боя особое внимание приказывалось обратить на организацию четкого взаимодействия пехоты с танками, артиллерией и авиацией. Для проведения артиллерийской подготовки атаки было приказано усилить армии на этом направлении четырьмя артиллерийскими дивизиями прорыва. На участках главных ударов армии было приказано создать плотность артиллерии 250 стволов (61-я армия) и 280 стволов (47-я армия) на 1 км фронта. Также в полосе 47-й армии концентрировались усилия авиации: командующему 16-й воздушной армией предписывалось поддержать наступление ударами штурмовой авиации из расчета 40 % вылетов на поддержку 61-й армии и 60 % – 47-й армии. Артиллерийскую подготовку планировалось начать в 7.30, а атаку пехоты и танков – в 8.30 14 марта 1945 г.

Основной идеей нового наступления был перенос усилий танковых войск из полосы 61-й армии в полосу 47-й армии. Тем самым танки выводились из неблагоприятной для них лесистой местности и должны были быть использованы на безлесном участке к югу от Альтдамма. В директиве № 00426/оп приказывалось: «Командующему 2 гв. ТА механизированный и танковый корпуса армии использовать для наступления на участке главного удара 47 А, в тесном взаимодействии с пехотой» . Таким образом, изъятый из танковой армии С.И. Богданова 1-й механизированный корпус вновь в нее возвращался. В период двухдневной паузы танковая армия, сдав свои боевые участки стрелковым соединениям 61-й армии, должна была переместиться на правый фланг 47-й армии. На 15.00 12 марта в составе 12-го гв. танкового корпуса насчитывалось 206 танков и САУ по списку (из них всего 52 машины в боевых порядках), в 9-м гв. танковом корпусе – 191 танк и САУ по списку (78 машин в боевых порядках), в 1-м механизированном корпусе – 206 танков и САУ по списку (116 в боевых порядках). Таким образом, ударные возможности (по числу боеготовых машин) 2-й гв. танковой армии были существенно снижены.

К середине марта 1945 г. на плацдарме у Альдамма были собраны довольно крупные силы немецкой 3-й танковой армии. Южный фас плацдарма обороняли 1-я дивизия морской пехоты, 25-я танко-гренадерская дивизия и танковая дивизия «Шлезиен». На восточном фасе оборонялись 549-я народно-гренадерская дивизия, 281-я пехотная дивизия и 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг». Наконец в северной части плацдарма оборонялись дивизии «Нордланд» и «Недерланд».

Танк ИС-2 1-й армии Войска Польского в Восточной Померании. Март 1945 г.

В запланированный день 14 марта наступление не состоялось и было отложено на следующий день. В 9.00 15 марта после артиллерийской и авиационной подготовки войска 2-й гв. танковой, 47 и 61-й армий возобновили наступление. Первая позиция была подавлена артиллерией и авиацией, и стрелковые части, сопровождаемые танками и артиллерийско-самоходными установками, начали продвигаться вперед, уничтожая на пути наступления уцелевшие очаги сопротивления противника. В результате трехдневных упорных боев советские войска, ликвидировав значительное количество опорных пунктов и узлов сопротивления противника, вышли к последнему поясу укреплений противника на альтдаммском плацдарме.

С целью нанесения последнего сокрушительного удара Г.К. Жуков вновь приказал временно приостановить наступление и произвести некоторые перегруппировки артиллерии и танков. В соответствии с этим приказом соединения 61, 47 и 2-й гвардейской танковой армий, прекратив наступление, вновь в течение двух суток готовились к его возобновлению.

18 марта 1945 г. в 9.00 утра после полуторачасовой артиллерийской подготовки войска фронта возобновили наступление. В полосе действий ударной группы 47-й армии советские войска сломили сопротивление противника в районе 2 км севернее Клебова, прорвали его последний рубеж обороны и начали развивать наступление в западном и юго-западном направлениях. 19 марта стрелковые соединения 47-й армии совместно с танковыми частями 2-й гв. танковой армии вышли к мостам через Одер севернее автобана. Мосты были предусмотрительно взорваны немцами еще в ночь с 16 на 17 марта. Тем самым наступающие рассекли альтдаммскую группировку противника на две части.

Немецким командованием были быстро сделаны выводы о перспективах удержания плацдарма. Уже в ночь с 18 на 19 марта тяжелое оружие и техника начали выводиться в Штеттин. Саперы начали подрывать здания и сооружения в Альтдамме, которые могли бы пригодиться советским войскам. Был даже освобожден и взорван бункер, в котором располагался штаб дивизии «Нордланд». 19 марта командование 3-й танковой армии направило в штаб группы армий «Висла» донесение, в котором предлагался отход и прозрачный выбор: «или отвести все на западный берег сегодня вечером и сохранить или потерять все завтра». Отход был неожиданно быстро одобрен Гитлером. Отвод войск в Штеттин продолжился в ночь на 20 марта и после перехода на западный берег Одера батальона «Дирикс» (в него были сведены остатки «Валлонии») и двух танков последний мост взлетел на воздух. Несколькими часами позже под ударами соединений 47-й армии пал Грайфенхаген. В результате разгрома альтдаммской группировки советскими войсками было взято более 12 тыс. пленных, 126 танков и самоходных орудий, более 200 орудий разных калибров, 154 миномета и много другого вооружения и военного снаряжения.

В результате трехнедельных боев в ходе Восточно-Померанской операции заметно снизилась боеспособность 2-й гв. танковой армии. Согласно «Справке о состоянии частей и соединений 2 гв. ТА на 15.00 21 марта 1945 г.» танковый парк армии просел до 162 машин в строю в трех корпусах, меньше, чем в одном корпусе на момент начала Висло-Одерской операции. В 12-м гв. танковом корпусе осталось только 28 Т-34 и 9 СУ-76 . Ни одного боеготового танка ИС-2 или САУ СУ-85 в корпусе не было. Если февральские бои привели к большим потерям в 12-м гв. танковом корпусе, то Восточно-Померанская операция привела к прореживанию 9-го гв. танкового корпуса. В корпусе насчитывалось в строю на 21 марта всего 18 Т-34 и 5 СУ-85. Все САУ СУ-76 и ИСУ-122 числились в капитальном ремонте. В 1-м механизированном корпусе оставалось в строю 43 М4А2 «Шерман», 9 СУ-85, 16 СУ-76 и 9 ИСУ-122. Еще 6 Т-34, 13 М4А2 «Шерман» и 1 СУ-76 числились в строю в армейских частях.

В истории III танкового корпуса СС результат сражения описывается следующим образом: «Так закончились бои в Померании. Они также завершились практически полным уничтожением III танкового корпуса СС. Он сражался до самопожертвования, чтобы помочь эвакуации населения Померании. В итоге остались только понесшие большие потери батальоны и полки. Целые роты были полностью уничтожены» (Tieke W. Tragedy of the Faithful: A History of the III. (germanisches) SS-Panzer-Korps, p.264). Согласно донесению штаба группы армий «Висла» в ОКХ от 23 марта, общая численность личного дивизии СС «Недерланд» составляла 3955 человек, а «боевая численность» (Kamfstaerke) – 1355 человек .

В семидневных позиционных боях войска правого крыла 1-го Белорусского фронта разгромили войска противника в западной части Восточной Померании, пытавшиеся удержать за собой важный оперативный плацдарм на восточном берегу Одера в районе Альтдамма. С 21 марта началась перегруппировка основных сил, участвовавших в Восточно-Померанской операции армий, на берлинское направление.

Вперед, на восток!

В полосе 2-го Белорусского фронта события в марте 1945 г. развивались по схожей схеме, но намного драматичнее. Несмотря на в целом успешное наступление, по итогам боев начальной фазы операции последовали кадровые перестановки. 6 марта командующий 19-й армией Г.К. Козлов был сменен на генерал-лейтенанта В.З. Романовского. Владимира Захаровича Романовского отличал от предыдущего командующего серьезный опыт позиционных боев под Демянском и Ленинградом в 1942–1943 гг.

После выхода войск 2-го Белорусского фронта к Балтийскому морю у Кеслина Ставка ВГК директивой № 11035 поставила перед К.К. Рокоссовским задачу разгромить группировку противника в районе Данцига, Штольпа, овладеть городами Данциг, Гдыня и не позднее 20 марта выйти во всей полосе фронта на побережье Балтийского моря. Такое необычное сочетание польского и немецкого названий (Данциг и Гдыня) в одном месте связано с тем, что порт Данциг имел статус свободного города. Нуждавшаяся в порту на Балтике Польша построила его с нуля. Город Гдыня вырос в 1920–1930 гг. из небольшой рыбацкой деревни Гдинген. После оккупации Польши в 1939 г. немцы переименовали Гдыню в Готенхафен. Но название трудно приживалось, и часто город Гданьск немцы называют в воспоминаниях именем деревни Гдинген.

Оборона Гдыни с суши опиралась на систему пунктов ПВО, возведенных для обороны базы с воздуха. Они опоясывали город сплошным кольцом в радиусе 12–15 км от его центра. Расположение пунктов ПВО на господствующих над местностью высотах, наличие готовых артиллерийских позиций и долговременных сооружений, готовая сеть наблюдения и связи давали неоспоримые преимущества обороняющимся. Сооружения системы ПВО военно-морской базы были дополнены сетью траншей, противотанковых препятствий и проволочных заграждений. Зенитная артиллерия калибром до 128 мм была подготовлена к ведению огня по наземным целям.

Пулеметчики 1-й армии Войска Польского на улицах Кольберга.

Для развития успеха 2-му Белорусскому фронту директивой Ставки № 11034 6 марта была передана из состава 1-го Белорусского фронта 1-я гв. танковая армия. Вместе с танковой армией М.Е. Катукова 2-му Белорусскому фронту передавалась 1-я польская танковая бригада. Разумеется, переход танковых соединений из подчинения одного фронта в подчинение другого не произошел мгновенно. Официально армия передавалась в подчинение К.К. Рокоссовского с 12.00 8 марта. 6 марта 1-я гв. танковая армия продолжала бои по уничтожению окруженных групп противника в районе Шифельбайна. В ходе этих боев было захвачено в плен 1960 солдат и офицеров противника. 7 марта сражение с рвущимися на запад разрозненными отрядами продолжилось. В 7.30 7 марта одна из таких групп напала на подразделения штаба армии М.Е. Катукова. Части штаба понесли потери в личном составе и автотранспорте. Только во второй половине дня 7 марта войска 1-й гв. танковой армии приступили к сдаче занимаемых позиций 1-й армии Войска Польского. Выдвижение в район Кезлина началось в ночь на 8 марта. Первый боевой приказ от штаба К.К. Рокоссовского армия получила 8 марта. В нем предписывалось перейти в наступление с утра 10 марта. Боевой потенциал 1-й гв. танковой армии к тому моменту еще сохранялся. Армия М.Е. Катукова на 10 марта 1945 г. имела в строю 302 танка Т-34, 17 танков ИС-2, 27 СУ-85, 34 СУ-76 и 75 СУ-57. Артиллерия армии насчитывала 285 орудий, 79 минометов калибром 120 мм и 35 установок реактивной артиллерии.

Отсеченные от основных сил группы армий «Висла» прорывом советских войск к Балтийскому морю соединения немецкой 2-й армии в середине марта еще сохраняли боеспособность (см. таблицу). Для сравнения: 9-я армия под командованием Вальтера Моделя наступала в июле 1943 г. на северный фас Курского выступа при средней «боевой» численности дивизий 3500 человек. Отставая от 2-го Белорусского фронта в общем числе соединений, 2-я армия превосходила советские войска по средней численности дивизии.

Таблица

ОБЩАЯ И «БОЕВАЯ» ЧИСЛЕННОСТЬ СОЕДИНЕНИЙ 2-й АРМИИ НА 9 МАРТА 1945 г.

Даже подчинение 2-му Белорусскому фронту танковой армии не обеспечило решение поставленной задачи в установленные Ставкой сроки. Танковая армия М.Е. Катукова могла перехватить пути отхода 2-й армии противника и не дать немцам осесть на укреплениях у Данцига и Гдыни. Но этого не произошло: танковая армия была использована для простого оттеснения противника в район Данцига. Рокоссовский сформулировал задачу 1-й гв. танковой армии так: «перейти в наступление в направлении Лауенбург, Нойштадт и не позднее 12.3 выйти на побережье Данцигской бухты на участке Гдыня, Путциг» . Т. е. танковая армия должна была просто двигаться вдоль побережья и выйти к бухте севернее Данцига. Никаких попыток отсечь отходящие на восток соединения противника от Данцига и Гдыни предпринято не было.

К укреплениям на подступах к Гдыне 1-я гв. танковая армия вышла 12 марта. На 13 марта был назначен их штурм, а для очистки от войск противника косы Путцигер-Нерунг был выделен отряд 40-й гв. танковой бригады в составе 7 танков, батареи 76-мм орудий, двух взводов автоматчиков и взвода сапер. Однако попытки взломать оборону противника совместно с пехотой 19-й армии успеха не имели. В течение 13–15 марта части армии М.Е. Катукова таранили оборону противника, подвергаясь обстрелу тяжелых орудий с кораблей и береговых батарей. Отряд 40-й гв. танковой бригады на косе Путцигер-Нерунг (Хель) встретил ров, заполненный водой, минированное шоссе, противотанковые препятствия. Прикрывал инженерные заграждения бронепоезд противника. Упорная оборона песчаных дюн объяснялась тем, что на косе скопились огромные массы беженцев, постепенно эвакуировавшихся морем в Германию. Капитуляция косы Хель была надолго отложена: она была сдана только в мае 1945 г.

САУ «Веспе», брошенные в Восточной Померании. Их даже не успели выгрузить с железнодорожных платформ.

По мере отступления группировка немецкой 2-й армии постепенно схлопывалась в точку с увеличением плотностей построения соединений и сопутствующим возрастанием сопротивления продвижению советских войск. Если в начале Восточно-Померанской операции протяженность фронта армий 2-го Белорусского фронта составляла около 240 километров, то теперь не превышала 60 км. Ширина полосы каждой из армий, действовавшей на ударном направлении, составляла всего 10–12 километров. В условиях уплотнения фронта бои быстро перешли в позиционную фазу. Кроме того, Данциг издревле был окружен укреплениями. В 1734 г. русские войска под командованием генерал-фельдмаршала Б.К. Миниха взяли Данциг после 135-дневной осады; в 1807 г. армии Наполеона потребовалось 87 дней осады, чтобы взять город. В конце XIX века укрепления Данцига были существенно усилены в соответствии с требованиями времени. Поэтому Данциг никак нельзя было отнести к военно-морским базам, слабо защищенным с суши. Кроме того, с юго-востока город прикрывала танконепроходимая водная преграда – канал Мотлау Умфлитер.

Статус военно-морской базы обеспечивал Данцигу поддержку Кригсмарине, в частности «самой большой канонерки Балтики» – тяжелого крейсера «Принц Ойген». За 26 дней осады крейсер расстрелял 4871 снаряд 20,3-см калибра и 2644 снаряда 10,5-см калибра. Когда он покинул данцигскую бухту, в погребах осталось всего 40 снарядов 20,3-см калибра. В связи со всем вышесказанным нельзя не отметить определенной самонадеянности К.К. Рокоссовского, отказавшегося от окружения отходящей на Данциг группировки противника до ее выхода на внешний обвод укреплений города.

Но так или иначе препятствовавшие наступлению 2-го Белорусского фронта в Восточную Померанию дивизии противника были наказаны. Они были отсечены от основных сил германской армии и зажаты на узком пространстве на берегу моря без всякой надежды на спасение. Немецкая 2-я армия была передана из группы армий «Висла» в группу армий «Север». 12 марта командовавший 2-й армией генерал-полковник Вальтер Вейс был назначен командующим группой армий «Север», его преемником на посту командующего 2-й армией стал командир 4-й танковой дивизии генерал танковых войск Дитрих фон Заукен.

К.К. Рокоссовским был намечен следующий план разгрома и уничтожения группировки противника. Главный удар должен был наноситься в направлении на Цоппот (небольшой курортный городок между Данцигом и Гдыней) с тем, чтобы рассечь оборонявшуюся группировку противника и уничтожить ее по частям. Было решено прорвать оборону противника и выйти на побережье Данцигской бухты в районе Цоппота, в дальнейшем ударами с различных направлений по Данцигу и Гдыне овладеть этими городами и завершить разгром 2-й армии. В соответствии с принятым решением командующий войсками фронта поставил задачи войскам. Выполнение главной задачи по рассечению группировки противника было возложено на войска двух армий, усиленных двумя танковыми корпусами. Они должны были, продолжая наступление к Данцигской бухте, прорвать оборону на участке Эспенкруг, Витцлин и не позднее 14 марта овладеть пригородом Олива и портом Цоппот. В дальнейшем одна из армий нацеливалась на штурм Данцига с северо-запада, а вторая должна была наступать на Данциг с севера вдоль берега Данцигской бухты. Для борьбы с боевыми кораблями противника и недопущения их подхода к причалам командующему войсками 49-й армии было приказано выдвинуть на берег бухты дальнобойную артиллерию и ее огнем воспретить подход кораблей противника к Данцигу.

Начатое утром 14 марта 1945 г. советское наступление в направлении города Цоппот развивалось очень медленно. Войска 49-й и 70-й армий смежными флангами наступали на Цоппот, имея задачей рассечь данцигско-гдынскую группировку противника на две изолированные группы, овладеть рубежом Олива, Цоппот, Колибкен и выйти на этом рубеже к Данцигской бухте. В боевом донесении штаба 2-го Белорусского фронта в Генеральный штаб положение армий описывается довольно лаконично: «49 и 70 А – в 12.00 перешли в наступление, во взаимодействии с частями 1 и 3 гв. тк. Отразили контратаку пехоты противника с самоходными орудиями в районе Барнин. Успеха не имели» .

В 2.30 18 марта К.К. Рокоссовский докладывал в Генеральный штаб план действий по уничтожению отошедшей в район Данцига и Гдыни группировки противника. Командующий фронтом оценивал ее численность в 100–120 тыс. человек. Операцию предполагалось разделить на три этапа. На первом этапе задачей войск было выйти к побережью в районе Цоппота и овладеть районом Гдыни. Этот этап планировалось завершить 22–23 марта. На втором этапе целью наступления становилось овладение лесными массивами западнее Колибкена, Данцига и окружение Данцига. Задачи этого этапа по плану К.К. Рокоссовского должны были быть решены 23–27 марта. Наконец, третьим этапом был штурм Данцига. На него отводилось три дня.

Бои носили столь упорный характер, что продвижение советских войск в иные дни исчислялось лишь сотнями метров. До 22 марта войска К.К. Рокоссовского продвигались с темпом не более 1–1,5 км в сутки. Советское наступление тонуло в мартовской грязи. В отчете штаба 1-й гв. танковой армии отмечалось: «Условия местности для действия танков были очень ограничены. На направлении действия корпуса имелось только одно шоссе. Распутица и сильнопересеченная местность, покрытая лесом, вынуждали действовать вдоль шоссе, т. к. попытки наступать вне дорог приводили к тому, что танки застревали в грязи, становясь мишенью для самоходок и артиллерии противника» . Серьезно осложняли задачу захвата двух крупных портов зенитные орудия из состава их ПВО, развернутые на прямую наводку.

Против наиболее сильной данцигской группировки действовали 2-я ударная, 65, 49 и 70-я армии. Против гдыньской группировки действовали 19-я армия, один стрелковый корпус 70-й армии и соединения 1-й гв. танковой армии. В течение 23–26 марта продолжалось наступление в направлении Данцига и Гдыни. Уничтожая отдельные опорные пункты врага, войска 49-й и 70-й армий к 24 марта прорвали две линии укреплений противника и вышли к третьей, последней линии укреплений, прикрывавших Цоппот с запада. Эта линия укреплений, созданная в 3 км от берега Данцигской бухты, проходила по Данцигскому королевскому лесу и высотам, прилегавшим к Цоппоту и Данцигской бухте с запада. В свою очередь, 1-я гв. танковая и 19-я армии 24 марта захватили Кляйн Кац и наступали с юга на Гдыню.

Группа «истребителей танков» с фаустпатронами высаживается с грузовика. Такие команды были неполноценной заменой самоходок-истребителей танков.

Советское командование стремилось как можно быстрее покончить с окруженным и прижатым к морю противником с тем, чтобы бросить основные силы 2-го Белорусского фронта на берлинское направление. Кроме того, вопрос с ликвидацией остатков 2-й немецкой армии имел политическое значение. В феврале 1945 года на Ялтинской конференции представители Англии ставили вопрос о том, чтобы советские войска возможно быстрее заняли Данциг и Гдыню, так как там на верфях якобы строилось 30 процентов новых немецких лодок. Мотивировалось это тем, что «авиации и надводному флоту союзников будет очень трудно бороться против подводных лодок новых серий, так как они обладают высокой скоростью хода под водой и оснащены новейшей техникой» . Речь идет о подводных лодках XXI серии, высокие технические характеристики которых создали союзникам немалые трудности. Участники Ялтинской конференции с советской стороны подтверждают интерес союзников к Данцигу. Н.Г. Кузнецов вспоминал:

«От англичан выступил не фельдмаршал А. Брук, как ожидалось, а адмирал Э. Канингхэм. В его докладе явственно слышалась знакомая нотка о трудностях борьбы с немецкими подводными лодками и мольба о помощи Британии в этой борьбе. Отметив, что немецкие лодки строятся главным образом в Данциге, адмирал закончил свое выступление словами: «Как моряк я хочу, чтобы русские поскорее заняли Данциг» .

Надо сказать, что союзники не только требовали быстрейшего захвата Данцига, но и оказывали посильную помощь штурмующим. 12 марта 700 «Летающих крепостей» и «Либерейторов» американских ВВС сбросили 1435 бомб на город и порт. Удар тяжелых бомбардировщиков несколько разнообразил почти непрекращающиеся налеты Ил-2 и Пе-2.

23 марта обороняющим Данциг немецким войскам был направлен ультиматум за подписью К.К. Рокоссовского. Помимо официального обращения, на горящий город и немецкие позиции высыпалось 4,5 млн листовок с текстом ультиматума. Психологический нажим на немецкие войска со стороны населения усилился. Им говорили: «Русские гарантируют вам жизнь, а вы, словно дурные быки, сами лезете под топор и наводите на нас ужасный огонь русских!» Однако сопротивление пока не ослабевало. Все наступающие армии встречали упорное сопротивление и отчаянные контратаки.

Однако именно 23 марта наступил перелом в сражении. В ночь на 23 марта советские войска ночным штурмом прорвали последнюю линию укреплений противника в стыке между Данцигом и Гдыней и в 6.00 утра ворвались в Цоппот. В ходе уличных боев Цоппот был захвачен и группировка противника окончательно разъединена на две части. В районе Данцига остались части XXIII, XXVII и XX армейских корпусов, XVIII горно-егерский корпус, часть сил XLVI танкового корпуса. В районе Гдыни были блокированы остатки VII и XLVI танковых корпусов. Одновременно была захвачена цепочка высот к западу от Данцига. Город и вся система обороны немцев просматривались как на ладони.

Войска 19-й армии после незначительной перегруппировки своих сил и перемещения артиллерии возобновили действия по овладению Гдыней. Отвоевывая один опорный пункт за другим, они взломали оборону-противника; а 26 марта начали штурм города. Части 310-й и 313-й стрелковых дивизий в этот день прорвали окончательно оборону на ближних подступах к Гдыне и ворвались в город. 310-ю стрелковую дивизию поддерживали 40, 44 и 45-я гв. танковые бригады 11 гв. танкового корпуса. 313-ю стрелковую дивизию поддерживала 1-я польская танковая бригада. В ожесточенных боях они овладели тринадцатью кварталами города. 27 марта 1-я гв. танковая армия была изъята из состава 2-го Белорусского фронта и вернулась на берлинское направление. Танки и САУ были отправлены по железной дороге, а остальные части возвращались своим ходом.

28 марта войска 19-й армии полностью захватили город и порт Гдыню. Советскими войсками было взято 18 985 пленных, около 200 танков и самоходных орудий, 600 орудий разных калибров и назначений, 1068 пулеметов, 71 самолет, 6246 автомобилей, 20 различных кораблей, в том числе взорванные экипажами старый броненосец «Шлезвиг-Гольштейн» (корабль, начавший Вторую мировую войну) и линейный корабль «Гнейзенау».

Одновременно с наступлением на цоппотском и гдыньском направлениях шли напряженные бои на правом крыле фронта, где войска 2-й ударной и 65-й армий вели наступление на Данциг по наикратчайшему направлению с юга и юго-запада. 27 марта советские войска начали штурм города. Ведя наступление на Данциг одновременно с трех направлений, они к 29 марта овладели большей частью города. Соединения 2-й ударной армии вели бои за южную часть Данцига, соединения 65-й армии ворвались в центральную часть города, а войска 49-й и 70-й армий овладели его северной частью. 30 марта Данциг пал. Защитники Данцига переправились через рукав Вислы на остров Хёйбуде. В Данциге советскими войсками было захвачено 45 подводных лодок, которые так беспокоили союзников.

Сыгравший важную роль в обороне города тяжелый крейсер «Принц Ойген» навсегда ушел из Данцигской бухты, прибыв 20 апреля в Копенгаген. После войны по условиям Потсдамского соглашения между США, СССР и Великобританией «Принц Ойген» достался Соединенным Штатам. В 1946 г. корабль был потоплен в ходе испытаний атомного оружия на атолле Бикини. Одновременно с «Принцем Ойгеном» ушел из Данцигской бухты старый броненосец «Шлезиен» – систершип «Шлезвиг-Гольштейна», построенный в Данциге на верфи «Шихау». Он закончил свои дни в Свинемюнде в мае 1945 г.

После захвата Данцига Восточно-Померанская операция формально была завершена. Войска противника, блокированные в районе севернее Гдыни, были разгромлены и пленены 19-й армией к 4 апреля. С 10 февраля по 4 апреля войска 2-го Белорусского фронта взяли в плен 63 577 солдат и офицеров противника, захватили 3470 орудий и минометов, 681 танк и штурмовое орудие, 431 самолет, 23 989 автомашин и 2730 мотоциклов. Из плена было освобождено 32 170 военнослужащих Красной Армии и 25 872 военнослужащих других стран. Собственно в Данциге и Гдыне были захвачены 32 775 человек пленных, 201 танк и самоходное орудие, 134 самолета (неисправных), 727 орудий, 566 минометов, 162 тягача и трактора, 15 бронепоездов, 151 судно и другое имущество и вооружение. Кроме того, осталось два лагеря «вооруженных военнопленных»: на косе Хель и в районе дельты реки Висла юго-восточнее Данцига. Эти части немецкой 2-й армии капитулировали после 9 мая. К 15 мая 1945 г. в районе юго-восточнее Данцига сдались 15 134 человека, на косе Путцигер-Нерунг – 96 470 человек, еще 12 616 человек сдались на о. Борнхольм . Среди сдавшихся было 12 генералов, в том числе командующий армией генерал танковых войск фон Заукен, командир IX армейского корпуса генерал артиллерии Вутман, командир XX армейского корпуса генерал пехоты Шпехте и другие.

Восточно-Померанская операция стоила 2-му Белорусскому фронту достаточно высоких потерь. С 10 февраля по 4 апреля 1945 г. войска К.К. Рокоссовского потеряли 173 389 человек (40 471 человек безвозвратные потери и 132 918 санитарные), т. е. едва ли не треть своей первоначальной численности. Цифры безвозвратных и общих потерь фронта вполне сопоставимы с потерями войск Г.К. Жукова в Берлинской операции. Общие потери 1-го Белорусского фронта в Восточно-Померанской операции были существенно меньше – 52 303 человека.

1-я гв. танковая армия с 9 по 27 марта 1945 г. потеряла безвозвратно 68 танков и САУ (57 Т-34, 8 СУ-76 и 3 СУ-57), 120 боевых машин получили боевые повреждения (98 Т-34, 12 СУ-85, 6 СУ-76 и 4 СУ-57), 33 – завязло (31 Т-34 и 2 СУ-85) и 67 машин были выведены из боевых порядков по естественному износу . После возвращения 1-й гв. танковой армии в Ландсберг было выведено из боевых порядков по израсходованию моточасов еще 115 танков и САУ, и все они были сданы в капитальный ремонт. Пожелание Г.К. Жукова вернуть 1-ю гв. танковую армию в целости и сохранности могло теперь вызвать только горькую усмешку.

Верхне-Силезская операция

Отдохнуть и восстановить силы 1-му Украинскому фронту перед последним броском на Берлин не дали. В то время как войска Жукова и Рокоссовского бились за Данциг, альтдаммский плацдарм и Кюстрин, несколько армий Конева провели последнее перед Берлином сражение на своем левом фланге. Наступательная операция была инициирована Ставкой. Верховное Главнокомандование еще в ходе февральского наступления войск 1-го Украинского фронта в Нижней Силезии неоднократно обращало внимание И.С. Конева на серьезное отставание войск левого крыла фронта. Оно подчеркивало, что это обстоятельство в последующем может затруднить подготовку и проведение операции войсками фронта на берлинском направлении.

Если быть точным, то отставал не столько фланг 1-го Украинского фронта, сколько 4-й Украинский фронт И.Е. Петрова, наступавший в Верхнюю Силезию с востока. Еще 13 февраля 1945 г. И.Е. Петров представил в Ставку доклад с планом операции по овладению Моравско-Остравским промышленным районом. Цель операции в докладе формулировалась так: «нанося сосредоточенный удар силами двух армий (38 и 1 гв. А) в направлении Оломоуц, Пардубице, разбить противостоящего противника и, выйдя главными силами на рубеж р. Влтава, овладеть Прагой» . Для проведения операции 4-му Украинскому фронту передавались 126-й и 127-й легкие горнострелковые корпуса и 5-й гв. механизированный корпус. Директивой Ставки ВГК № 11029 от 17 февраля представленный командованием 4-го Украинского фронта план был утвержден. И.Е. Петрову было рекомендовано: «Операцию начать не позднее 10 марта» . В плане мартовских наступлений отчетливо просматривается стремление советского командования провести согласованную операцию смежными флангами двух фронтов. Наступая в Верхнюю Силезию с севера, войска 1-го Украинского фронта выходили во фланг и тыл армейской группы Хайнрици, оборонявшейся перед войсками 4-го Украинского фронта.

Выполняя указания Ставки, командующий 1-м Украинским фронтом разработал план наступления в Верхней Силезии и 28 февраля представил его на утверждение. В своих мемуарах Конев описал свой замысел следующим образом: «Планируя Верхне-Силезскую операцию, мы рассчитывали прежде всего на окружение той части немецко-фашистских войск, которые располагались на самом оппельнском выступе и непосредственно в Оппельне» . 1 марта представленный в Ставку план был утвержден.

Для решения задачи, поставленной Ставкой, И.С. Конев решил использовать нависающее положение захваченного советскими войсками плацдарма в районе Гротткау. В какой-то мере она повторяла операцию по окружению Бреслау, проведенную в феврале 1945 г. В Верхней Силезии также предполагалось нанести удары по сходящимся направлениям с двух плацдармов на Одере. В соответствии с общим замыслом на операцию командующий фронтом создал две ударные группировки – оппельнскую (в выступе северо-западнее Оппельна) и ратиборскую (на плацдарме севернее Ратибора).

Обстрел Гдыни ведет 203-мм гаубица Б-4.

В состав оппельнской группировки вошли 21-я общевойсковая и 4-я танковая армии, 34-й гв. стрелковый корпус 5-й гв. армии и 4-й гв. танковый корпус. Она должна была нанести удар в общем направлении Гротткау, Нейсе, Нойштадт, где и соединиться с ратиборской группировкой. В ратиборскую группировку входили 59-я и 60-я армии, 7-й гв. механизированный и 31-й танковый корпуса. Эта группировка имела задачу нанести удар с плацдарма севернее Ратибора в западном направлении навстречу войскам оппельнской группировки и к исходу третьего дня операции соединиться с ней в районе Нойштадта и Зюльца.

Владея стратегической инициативой, советское командование могло сосредотачивать танковые тараны на любом направлении, обеспечивая себе, по крайней мере, преимущество первого удара. 4-я танковая армия, только что действовавшая в западном направлении между реками Бобер и Нейсе, перемещалась далеко на юго-восток. В частности, 6-й гв. механизированный корпус 4-й танковой армии снялся с плацдарма у Штейнау 4–6 марта и отправился ночными маршами мимо окруженного Бреслау на юго-восток. Он сосредоточился в назначенном районе к 10 марта. Потрепанный в февральских боях корпус оставил 49-ю гв. механизированную бригаду в прежнем районе дислокации. В ней оставалось всего 4 танка Т-34. Но в целом в 1945 г. пополнение техникой происходило регулярно. В период подготовки к операции 4-я танковая армия получила на доукомплектование 159 Т-34-85, 45 ИС-2, 21 СУ-100 и 2 °CУ-76. Новейшие СУ-100 были получены в виде свеженького, с иголочки 1727-го самоходно-артиллерийского полка. Всего к 14 марта в армии Д.Д. Лелюшенко насчитывалось боеготовыми 302 Т-34-85, 11 Т-34-76, 47 ИС-2, 2 СУ-122, 21 СУ-100, 5 СУ-85, 52 СУ-57, 38 СУ-76 и 4 «Валентайна» Mk.IX/X . Еще 6 машин (2 Т-34-85, 3 ИС-2 и 1 СУ-85) находились в текущем ремонте по небольшим неисправностям и были введены в строй к утру 15 марта.

Пережившая в начале марта мясорубку у Лаубана 3-я гв. танковая армия не была готова к новой операции. Поэтому вторую «клешню» в операции на окружение составляли отдельные подвижные соединения фронта. Окружавшие в феврале Бреслау 7-й гв. механизированный и 4-й гв. танковый корпуса перемещались вместе с 4-й танковой армией на юг и сосредотачивались на плацдарме у Ратибора. Этот маневр позволял советскому командованию достичь превосходства в силах в выбранном районе операций. Противник мог лишь реагировать перемещениями резервов на возникающий кризис уже после успеха первого удара советских войск.

«Котел» на берегах Одера

Сведения о готовящемся советском наступлении просочились к немцам в начале марта 1945 г. Из допросов пленных были даже получены данные о примерной дате начала наступления – 10 марта. Генерал-полковник Хайнрици решил нанести упреждающий удар по советскому плацдарму между Козелем и Ратибором. Контрударом по стартовой площадке советского наступления необходимо было нанести поражение сосредотачивающимся войскам и уменьшить плацдарм. Программой-максимум была ликвидация плацдарма. Для контрудара была создана егерская боевая группа в составе 97-й егерской дивизии и части 1-й лыжно-егерской дивизии. Она сосредотачивалась против южного фаса плацдарма. Возглавил боевую группу генерал-лейтенант фон Паппенхайм. Также в наступлении должны были участвовать оборонявшиеся по периметру плацдарма соединения XI армейского корпуса генерала фон Бюнау – 371-я пехотная дивизия, 18-я дивизия СС «Хорст Вессель». Поскольку немцы считали датой начала операции советских войск 10 марта, контрудар предполагалось нанести в ночь на 8 марта.

Немецкое контрнаступление началось в назначенное время. Егерская боевая группа наступала на север вдоль берега Одера. 371-я пехотная дивизия наступала навстречу егерям с запада. Две ударные группировки должны были соединиться и окружить советские части в южной части плацдарма. Поначалу наступление развивалось успешно, но после трех дней боев выдохлось. Добиться окружения хотя бы части советских войск на плацдарме немцам не удалось. Было отвоевано лишь несколько километров на южном фасе плацдарма. После остановки контрнаступления немцами были перегруппированы части по периметру плацдарма. Им оставалось ждать его «вскрытия» советскими войсками.

Наступление войск 1-го Украинского фронта началось 15 марта действиями передовых батальонов 21-й и 5-й гвардейской армий из района Гротткау. Артиллерийская подготовка началась в 7.00 и продолжалась 1,5 часа. В 8.40 в наступление перешли главные силы 21-й и 4-й танковой армий. Преодолевая упорное огневое сопротивление противника и отражая неоднократные контратаки его тактических резервов, соединения армий к исходу первого дня наступления прорвали две укрепленные позиции противника на 8-километровом фронте и продвинулись в глубину вражеской обороны также на 8 км.

Войска 59-й и 60-й армий, наступавшие с плацдарма севернее Ратибор в направлении Нойштадта, перешли в наступление после 80-минутной артиллерийской подготовки. Сломив сопротивление противника, они прорвали главную полосу его обороны на 12-километровом фронте и за день боев продвинулись на 6–8 км.

Сравнительно низкие темпы наступления в первый день операции объяснялись целым рядом причин. Во-первых, артиллерийской подготовкой не была полностью подавлена система обороны противника. Авиационная подготовка 15 марта вследствие плохой погоды оказалась менее интенсивной, чем планировалось. До 12.00 из-за плохой погоды советская авиация боевых вылетов не производила. Только с 12.00 по мере улучшения погоды авиация начала наносить бомбо-штурмовые удары по опорным пунктам, штабам и узлам связи противника. Однако вместо 2995 самолето-вылетов, запланированных на первый день операции, авиация произвела лишь 1283 самолето-вылета. Во-вторых, на боевые действия неизбежно оказывала влияние весенняя распутица. В журнале боевых действий 6-го гв. механизированного корпуса отмечалось: «Местность в районе действия средне-пересеченная открытая. Почва суглинистая и местами супесок, весеннее время сделало почву рыхлой и топкой, в результате танки могли действовать только лишь по дорогам, что лишало корпус основного элемента в наступлении – маневра на поле боя» . Строить оборону направлений вдоль дорог противнику было значительно легче, чем удерживать сплошной фронт. Также в наступлении проявился «краевой эффект» – продвижение находившегося на правом фланге оппельнской группировки фронта 4-го гв. танкового корпуса в первый день операции было незначительным. Однако в целом советское наступление развивалось успешно: оборона 45-й пехотной дивизии в районе Гротткау была взломана, и полки дивизии утратили связь друг с другом.

Самоходная установка СУ-85 на подступах к Гдыне.

Несмотря на полученные от пленных данные о готовящемся советском наступлении, немцы явно недооценили его размах. Поэтому до начала операции ими не было накоплено резервов в непосредственной близости к советским плацдармам. Действительные масштабы советского наступления были осознаны немецким командованием только после его начала. 16 марта в журнале боевых действий штаба оперативного руководства вермахта появилась запись: «Южнее Гротткау противнику удалось вбить глубокий клин. Здесь появилась 4-я танковая армия, местопребывание которой оставалось неизвестным» . «Палочкой-выручалочкой» могли стать механизированные соединения. 20-я танковая, 10-я танко-гренадерская и 19-я танковая дивизии были сняты из района Штрелена и Шведница и поспешили на помощь. Они все еще сохраняли боеспособность. На 15 марта в 20-й танковой дивизии насчитывалось 9 Pz.V «Пантера», 21 Pz.IV, 13 САУ StuGIII, 10 PanzerjaegerIV/70 и 2 FlakpanzerIV, в 10-й танко-гренадерской дивизии – 29 САУ StuGIII и StuGIV и 9 PanzerjaegerIV/70, в 19-й танковой дивизии – 17 Pz.V «Пантера», 20 Pz.IV и 11 PanzerjaegerIV/70. Не все эти дивизии по названию являлись танковыми в действительности. 10-я танко-гренадерская дивизия просела в численности до боевой группы. Само по себе название «боевая группа» обозначало временное объединение танковых, мотопехотных, саперных и артиллерийских частей под единым командованием для решения тактической задачи. Как правило, танковая, танко-гренадерская или пехотная дивизия дробилась на две-три боевые группы. Тот факт, что дивизия стала «боевой группой», означал, что от соединения осталась половина, треть или даже меньшая доля ее состава. Другими словами, оставшихся от дивизии частей хватало только для создания одной типовой боевой группы. Для отражения советского наступления также выдвигались отдельные части. Из района Штригау была переброшена 300-я бригада штурмовых орудий.

Прибытие резервов противника неизбежно осложняло обстановку на фланге оппельнской группировки 1-го Украинского фронта. В связи с этим нельзя не отметить продуманное построение Коневым правофланговой ударной группировки фронта в Верхне-Силезской операции. Два танковых и механизированный корпуса шли параллельными маршрутами и в глубине обороны противника стали двигаться уступом. 4-й гв. танковый корпус и 6-й гв. механизированный корпус 4-й танковой армии действовали на внешнем фронте намечающегося окружения, 10-й гв. танковый корпус – на внутреннем. Движение уступом приводило к тому, что возможный контрудар во фланг 10-му гв. танковому корпусу в направлении с запада на восток неизбежно попадал под удар 6-го гв. механизированного корпуса, двигавшегося с севера на юг. Удар во фланг всей танковой армии оказывался под ударом с севера 4-го гв. танкового корпуса. Немцы оправдали ожидания командующего 1-м Украинским фронтом и действовали именно так, как он предполагал. Поэтому наибольшая нагрузка в операции легла на 4-й гв. танковый и 6-й гв. механизированный корпус. Они должны были предотвратить непосредственное воздействие немецких резервов на обходной маневр и отражать деблокирующие удары.

16 марта стало днем борьбы наступающих с прибывшими механизированными соединениями противника. Как это обычно происходит, резервы вводились в бой по частям. Первыми вступили в бой 19-я танковая дивизия и 10-я танко-гренадерская дивизия. Заполнить разорванный на лоскуты фронт они не могли. Поэтому 10-й гв. танковый корпус 4-й гв. танковой армии быстро нащупал брешь в построении противника и продвинулся далеко вперед, начав маневр на окружение противника. Два других корпуса оппельнской группировки 1-го Украинского фронта втянулись в бои с резервами противника. Боевая группа 10-й танко-гренадерской дивизии прикрыла город Нейсе с севера. 19-я танковая дивизия столкнулась с плотным заслоном в основании прорыва, созданным 4-м гв. танковым корпусом и 34-м гв. стрелковым корпусом. 6-й гв. механизированный корпус тем временем нащупывал промежутки в восстанавливаемой обороне для прорыва на юго-запад. 16-я и 17-я гв. механизированные бригады стали обходить Нейсе с запада. Противодействие оказывали контратаки частей 10-й танко-гренадерской дивизии и артиллерия 405-го народно-артиллерийского корпуса. Интенсивность боев резко возросла. Если 15 марта 6-й гв. механизированный корпус потерял 7 человек убитыми и 18 ранеными, 16 танков сгоревшими и подбитыми, то 16 марта потери корпуса составили 149 человек убитыми и 247 ранеными, 36 танков и 2 СУ-100. Численность танков в 16-й и 17-й гв. механизированных бригадах корпуса упала до 16 машин.

Уличные бои в Гдыне. Для 1-й гв. танковой армии они стали репетицией боев за Берлин.

17 марта стало днем метаний. В предыдущий день 10-й гв. танковый корпус успешно наступал к р. Нейсе к востоку от города Нейсе. В 3.00 ночи Д.Д. Лелюшенко приказал 6-му гв. механизированному корпусу разворачиваться вслед своему быстрее наступавшему соседу и форсировать Нейсе у Роттхауса. Однако командир корпуса мог направить к Роттхаусу только одну 16-ю гв. механизированную бригаду. 17-я гв. механизированная бригада была оставлена на захваченном в предыдущий день рубеже в качестве флангового прикрытия. В 8.20 командующий 4-й танковой армией изменил свое решение и приказал 6-му гв. механизированному корпусу овладеть городом Оттмахау, а 10-му гв. корпусу – городом Нейсе.

10-й гв. танковый корпус в 13.00 17 марта форсировал р. Нейсе у Роттхауса силами 61-й гв. танковой бригады и развил успех на Нойштадт. 62-я гв. танковая бригада была поставлена во фланговый заслон во избежание контратак со стороны Нейсе. В тщетной попытке остановить продвижение советских танков навстречу частям 10-го танкового корпуса были брошены полицейские из Нейсе, вооруженные только легким стрелковым оружием. Это привело к немедленному уничтожению нейсенской городской полиции. Естественно, что люди, отправлявшиеся в бой с неподходящим оружием и без надежды на успех, пытались искать для себя лучшей судьбы. Однако Шернер наводил порядок драконовскими мерами: дезертиры безжалостно расстреливались.

Нельзя сказать, что преодоление 10-м гв. танковым корпусом реки Нейсе прошло безболезненно. Под Роттхаусом в бою погиб командир 10-го гв. танкового корпуса полковник Н.Д. Чупров. В командование корпусом вступил генерал-майор Е.Е. Белов – заместитель командующего 4-й танковой армией. 6-му гв. механизированному корпусу пришлось днем 17 марта пожинать последствия метаний между двумя направлениями. Камнем преткновения стал населенный пункт Штефансдорф на пути к Оттомахау. В середине дня его штурмовала 17-я гв. механизированная бригада, а во второй половине дня – возвращенная от Роттхауса 16-я гв. механизированная бригада. 17-я гв. механизированная бригада во второй половине дня оборонялась фронтом на запад – к полю сражения подтянулись передовые части 20-й танковой дивизии противника.

В разгар сражения в Верхней Силезии, 17 марта 1945 г. 4-я танковая армия Д.Д. Лелюшенко получила звание гвардейской. Из шести существовавших на тот момент советских танковых армий армия Д.Д. Лелюшенко получила гвардию последней. Сформированная в 1944 г. 6-я танковая армия А.Г. Кравченко получила гвардейское звание в сентябре того же года. Сформированная практически одновременно с 4-й танковой армией 2-я танковая армия стала гвардейской в ноябре 1944 г. 1-я танковая армия М.Е. Катукова вошла в советскую гвардию в апреле 1944 г. 3-я и 5-я танковые армии носили гвардейское звание с весны 1943 г.

ИСУ-122 в Данциге.

Присвоение гвардейского звания 4-я танковая армия отметила успехами на поле боя. Задача замыкания кольца вокруг соединений LVI танкового корпуса была успешно решена 10-м гв. танковым корпусом. В конце дня 18 марта 61-я гв. танковая бригада корпуса и 93-я отдельная танковая бригада вышли в район Бухенсдорфа, где соединились с частями 7-го гв. механизированного корпуса и 31-го танкового корпуса, наступавшими с востока. Крышка «котла» для четырех немецких дивизий захлопнулась. В окружение попали: 20-я пехотная дивизия СС (1-я эстонская), 168-я и 344-я пехотные дивизии, часть сил 18-й дивизии СС «Хорст Вессель».

Ожидавшиеся И.С. Коневым контрудары уже не могли помешать замыканию кольца. Они были проведены соединениями группы армий «Центр», переброшенными с других участков фронта. Опоздание было вызвано необходимостью совершать длительные марши до выхода в район Нейсе. Уже в первый день советского наступления, 15 марта 1945 г., 1-я парашютно-танковая дивизия «Герман Геринг» получила приказ на выдвижение в новый район сосредоточения. К тому моменту дивизия была выведена с плацдарма у Мускау и находилась на отдыхе в районе Герлица. Первые части «Германа Геринга» были выгружены из эшелонов в Оттмахау 17 марта. Дивизия получила задачу атаковать растянутый фланг «клешни» советских войск, окружавших LVI танковый и XI армейский корпуса. Исходными позициями для контрудара был район юго-восточнее города Нейсе. Однако наступление советских войск привело к нарушению сосредоточения «Германа Геринга» на исходных позициях для контрнаступления. Если бы не метания 6-го гв. механизированного корпуса между двумя направлениями 17 марта, исходные позиции для контрудара были бы просто захвачены советскими войсками.

18 марта брошенные немцами в бой резервы столкнулись с агрессивным прикрытием фланга оппельнской группировки 1-го Украинского фронта. 6-й гв. механизированный корпус наступал в юго-западном направлении. Задачей корпуса было овладение Оттмахау – той самой станцией, на которой выгружался «Герман Геринг». Ранним утром 18 марта 16-я и 17-я гв. механизированные бригады совместными усилиями захватили узел дорог Штефансдорф, который штурмовали поодиночке в предыдущий день, и продолжили наступление на Оттмахау. Однако передовые отряды корпуса были встречены засадами, и дальнейшее продвижение остановилось. Советский механизированный корпус вытянулся клином в направлении Оттмахау.

Середина дня прошла в отражении контратак прибывших частей «Германа Геринга» и 20-й танковой дивизии. 6-й гв. механизированный корпус создавал непосредственную угрозу флангу «Германа Геринга» и тем самым препятствовал нанесению действенного контрудара. Сопротивление с фронта было слабым, но угроза флангу вынудила немцев остановить наступление на восток и заниматься устранением угрозы с севера. Массированным огнем 17-й гв. механизированной бригады, а также всей артиллерии 16-й гв. механизированной бригады и корпусной артиллерийской группы все контратаки частей «Германа Геринга» были отбиты. Также безуспешным было наступление 20-й танковой дивизии во фланг 6-му гв. механизированному корпусу. В отражении атак противника участвовали полученные 4-й гв. танковой армией незадолго до операции в Верхней Силезии самоходки СУ-100. Осознавая важность прикрытия фланга, командующий 4-й гв. танковой армии также направил на поддержку мехкорпуса части армейского подчинения: 22-ю самоходно-артиллерийскую бригаду на ленд-лизовских СУ-57 и 57-й мотоциклетный батальон.

Командир 6-го гв. механизированного корпуса полковник В.И. Корецкий.

Отражением немецких контратак руководил лично командир 6-го гв. механизированного корпуса. Однако прекрасный обзор поля боя с передовой имел и оборотную сторону – риск попасть под огонь противника. Разорвавшимся на командном пункте снарядом были смертельно ранены командир 6-го гв. механизированного корпуса генерал В.Ф. Орлов, начальник разведотдела корпуса майор Чернышев и командир 17-й гв. механизированной бригады Герой Советского Союза подполковник Л.Д. Чурилов. В командование корпусом вступил начальник штаба гвардии полковник В.И. Корецкий. Несмотря на достаточно спокойное развитие событий, Верхне-Силезская операция стала для 4-й гв. танковой армией периодом потерь командного состава. Общие потери 6-го гв. механизированного корпуса за 18 марта составили 99 человек убитыми, 318 ранеными, 8 танков сожженными.

Командир дивизии «Сопровождение Фюрера» Отто-Эрнст Ремер (на фото в звании подполковника).

Переброшенные с других участков фронта группы армий «Центр» соединения были также введены в бой непосредственно к югу от только что сформированного «котла». В район Леобшютца выдвигался хорошо знакомый войскам 1-го Украинского фронта противник – XXIV танковый корпус Неринга. Ему были подчинены 16-я и 17-я танковые дивизии, 78-я штурмовая дивизия и дивизия «Сопровождение Фюрера». На 15 марта 16-я танковая дивизия насчитывала боеготовыми 14 Pz.V «Пантера» и 31 САУ «Хетцер», дивизия «Сопровождение Фюрера» – 10 Pz.V «Пантера», 7 Pz.IV, 2 °CАУ StuGIII, 12 PanzerjaegerIV/70 и 2 FlakpanzerIV. Состояние всех этих соединений было далеко не блестящим, но сыграть свою роль в сражении они еще могли.

Однако окруженные немецкие дивизии не стали дожидаться деблокирования. Во второй половине войны ожидание помощи извне уже могло привести к фатальным последствиям. Воспоминания о судьбах уничтоженных «фестунгов» заставляли нервничать. Командир 344-й пехотной дивизии генерал Йолассе вспоминал: «Ответы на все запросы дивизии, касающиеся возможного прорыва на юг через Дойч-Рассельвиц, тормозились XXIV танковым корпусом». В 15.00 19 марта Йолассе решил «перед лицом быстро ухудшающейся ситуации действовать самостоятельно». Он подписал приказ на прорыв, который был первоначально назначен на 17.00. Генерал в своих воспоминаниях настаивал, что принял решение на прорыв самостоятельно. Прорыв начался в 19.00 того же дня. На прорыв пошли 18-я дивизия СС и 344-я пехотная дивизия. Если называть вещи своими именами, то немецкие войска к юго-западу от Оппельна (севернее позиций дивизии Йолассе) бросались этим прорывом на произвол судьбы. Они вскоре оказались в обособленном «котле» без надежды на спасение. Когда командиры соединений все меньше верили обещаниям командования о скором деблокировании, неизбежно начинал действовать принцип «каждый сам за себя».

Целью прорыва была деревня Дойч-Рассельвиц. Местность была открытая, без каких-либо естественных укрытий. В результате огонь советских орудий и минометов пробивал бреши в рядах идущих на прорыв немецких частей, перемешанных с беженцами. Отчаянный рывок проложил дорогу к спасению немногим счастливчикам. Дойч-Рассельвиц был захвачен около 22.00. В 2 км от деревни была река, но мост через нее был взорван. Кто-то искал спасения вплавь, кто-то дождался, когда будет найден брод. Следующим пунктом прорыва стала деревня Хотценплоц на берегу одноименной речушки. Здесь мосты через реку тоже были предусмотрительно взорваны советскими саперами. Генерал Йолассе вспоминал: «Берег реки был превращен в сплошное грязное месиво и находился под непрерывным обстрелом артиллерии противника. Здесь мы понесли чувствительные потери. Многие машины, орудия и последние самоходки застряли в попытке пересечь Хотценплоц. Все они были взорваны и брошены». Те, кто смог прорваться через Хотценплоц, вскоре достигли позиций частей XXIV танкового корпуса.

Если угрозу с запада со стороны «Германа Геринга», 19-й и 20-й танковых дивизий удалось парировать 4-м гв. танковым и 6-м гв. механизированным корпусами, то XXIV танковый корпус Неринга вполне мог нанести сильный деблокирующий удар. Однако, не дожидаясь помощи извне, остатки окруженных войск пошли на прорыв. Поэтому XXIV танковому корпусу пришлось восстанавливать целостность фронта, в котором после окружения LVI танкового корпуса образовалась обширная брешь.

Пока окруженные немецкие части прорывались из окружения, к северо-западу от города Нейсе советские войска отражали контратаки противника. 6-й гв. механизированный корпус сам не продвигался вперед, но удержал захваченные в предыдущие дни позиции. В журнале боевых действий штаба оперативного руководства вермахта ситуация на 20 марта был обрисована следующим образом: «Войска, отрезанные между плацдармами, отходят. Удары дивизии «Герман Геринг» не удались. Противнику удалось окончательно связать плацдармы и образовать большой плацдарм на западном берегу [Одера]» .

Танк Т-34-85 с десантом пехоты в районе Данцига.

В течение пяти дней войсками 1-го Украинского фронта была окружена и ликвидирована крупная группировка противника на западном берегу Одера. В результате этого была ликвидирована возможность флангового удара противника по войскам фронта из Верхней Силезии в ходе Берлинской операции. Советское наступление также заставило немецкое командование снять сосредоточенные в районе Цобтена и Швейдница механизированные соединения и бросить их в бой в районе Нейсе. Тем самым были сорваны планы деблокирования Бреслау. 5 марта комендантом Бреслау был назначен генерал-лейтенант Герман Нихофф. Он прилетел в крепость на самолете с обещанием Шернера прорваться к окруженному городу извне. Это обещание осталось невыполненным. Потери 1-го Украинского фронта на первом этапе операции можно оценить как умеренные. Безвозвратные потери бронетехники в войсках фронта за период с 15 по 20 марта составили 259 бронеединиц (196 танка и 63 САУ) .

Потери техники 4-й гв. танковой армии за период 15–22 марта и их распределение по характеру повреждений показаны в таблице. Потери от авиации и от фаустпатронов в частях армии Лелюшенко в этот период отсутствовали. Это объясняется господством в воздухе советских ВВС и отсутствием уличных боев. Выход из строя по техническим неисправностям в основном падал на отработку моторесурса в метаниях по дорогам Польши и Германии. К началу операции в 4-й танковой армии было 123 танка, отработавших по 1,5–2 нормы.

Таблица

ПОТЕРИ 4-й гв. ТАНКОВОЙ АРМИИ В ПЕРИОД С 15 ПО 22 МАРТА 1945 г. И ИХ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ПО ПРИЧИНАМ ПОВРЕЖДЕНИЙ

Точно так же как Восточно-Померанская операция 1-го и 2-го Белорусских фронтов, Верхне-Силезская операция проходила в условиях весенней распутицы. Это неизбежно сказывалось на потерях. В отчете управления бронетанкового снабжения и ремонта 4-й гв. танковой армии указано, что «операция в период с 15.3 по 22.3.45 г. проходила во время весенней распутицы, движение вне дорог было невозможное даже для танков, чем объясняется большое количество застрявших танков, застрявшие танки, как правило, поражались противником» .

Неудача И.Е. Петрова и ее последствия

Если наступление войск 1-го Украинского фронта проходило вполне успешно, то 4-й Украинский фронт никак не мог похвастаться сколь-нибудь весомыми достижениями. Амбициозный замысел И.Е. Петрова начал рушиться, не успев достичь даже целей первого этапа операции. Армиями на направлении главного удара командовали будущие сановники верхнего эшелона власти Советского Союза брежневской эпохи. 38-ю армию возглавлял К.С. Москаленко, 1-ю гвардейскую армию – А.А. Гречко. На вспомогательном направлении была на 70-километровом фронте развернута 18-я армия генерал-лейтенанта А.И. Гастиловича. Как и большинство советских армий на советско-германском фронте, они не могли похвастаться хорошей комплектностью стрелковых соединений. Численность личного состава стрелковых дивизий 18-й и 38-й армий колебалась от 3 до 4 тыс. человек. Только две дивизии 38-й армии имели по 5 тыс. человек. Численность стрелковых дивизий 1-й гвардейской армии колебалась от 4 до 5,5 тыс. человек.

Причины неудач были достаточно тривиальными. Во-первых, был воспринят как незыблемый срок начала операции – 10 марта. Возможно, здесь сыграл свою роль тот факт, что членом Военного совета фронта был печально известный Л.З. Мехлис. Именно его давлением можно объяснить безукоризненное выполнение указания Ставки «операцию начать не позднее 10 марта». Вследствие этого наступление началось в условиях незавершенности подготовки войск к нему. Вместо того, чтобы сообщить наверх о неготовности войск к наступлению, командование фронта предпочло умолчать о возникших трудностях.

Во-вторых, против ударной группировки 4-го Украинского фронта сработал прием с отводом войск из первой траншеи. Сведения о советском наступлении просочились к немцам. Стала известна дата его начала – 10 марта. Вечером 9 марта оборонявшиеся на направлении предполагаемого удара советских войск немецкие части получили приказ на отход во вторую линию траншей. Отход был выполнен перед рассветом 10 марта. Производившийся под прикрытием начавшейся метели отвод не был замечен и удар артиллерии пришелся практически по пустому месту. Результаты этого промаха не замедлили сказаться. Вместо прорыва на глубину 23–25 км войска армии 10 марта вклинились в оборону противника на 3–4 км на фронте 15 км. Вклинение советских войск в оборону группы Хайнрици притянуло подвижные резервы в лице 8-й танковой дивизии. На 15 марта в составе этой дивизии насчитывалось 42 Pz.IV (из них 11 исправных), 10 Pz.V «Пантера» (из них 9 исправных) и 30 PanzerjaegerIV/70 (из них 6 исправных). К исходу 17 марта на направлении главного удара войскам 4-го Украинского фронта удалось продвинуться всего лишь на 12 км.

За очевидной неудачей, как обычно, последовали оргвыводы. Директивой Ставки ВГК № 11045 И.Е. Петров 25 марта был снят с должности командующего 4-го Украинского фронта с формулировкой: «за попытку обмануть Ставку насчет истинного положения войск фронта, не готовых полностью к наступлению в назначенный срок» . Место И.Е. Петрова занял А.И. Еременко. Несколько дней спустя был сменен начальник штаба фронта: генерала Ф.К. Корженевича сменил генерал-полковник Л.М. Сандалов.

Брошенный на берегу Данцигской бухты командирский бронетранспортер SdKfz.251. Обратите внимание на «метелку» антенны мощной радиостанции.

Для вывода наступления 4-го Украинского фронта из кризиса был применен испытанный метод – перенос направления главного удара. К.С. Москаленко, командовавший 38-й армией, так описал в мемуарах свои впечатления от наблюдения за передним краем на новом направлении:

«В полутора километрах к югу от высоты находился небольшой город Зорау. Он был невелик, но являлся узлом семи шоссейных и трех железных дорог, лучами расходившихся во все стороны. Еще ближе, непосредственно у скатов высоты, протекала небольшая речка. Ее долина до 500 м шириной представляла собой заболоченную местность с множеством искусственных прудов и прикрывала Зорау с северо-востока. Мы подошли к городу еще ближе, насколько позволяла линия фронта. Теперь от Зорау нас отделяло расстояние до 1 км. Отчетливо были видны улицы, тихие, спокойные. По ним неторопливо и так же спокойно расхаживали солдаты. Казалось, они не ожидали удара. Между тем нанести его следовало именно здесь. Тем более что к северо-востоку от Зорау виднелся лесной массив, который мог обеспечить скрытное сосредоточение войск и техники» (Москаленко К.С. На юго-западном направлении. М.: Наука. С. 568).

Решение о наступлении через Зорау было одобрено еще И.Е. Петровым, но пожинать его результаты пришлось уже А.И. Еременко. Для прорыва были сосредоточены 95-й стрелковый и 126-й легкий горнострелковый корпуса 38-й армии. Каждый из них получил по танковой бригаде. Наступление на новом направлении началось 24 марта и развивалось намного успешнее, чем 10 марта. На главном направлении 95-й стрелковый и 126-й легкий горнострелковый корпуса в тот день продвинулись на глубину до 7 км, а 101-й стрелковый корпус на вспомогательном направлении – на 4 км.

Немецкое командование попыталось заткнуть образовавшийся у Зорау прорыв прибывшей по железной дороге 715-й пехотной дивизией генерала фон Рора. Дивизия прибыла из Италии, и ее солдаты и офицеры были совершенно не подготовлены к реалиям Восточного фронта. Попав под удар горнострелковых частей 38-й армии, она была разметана на части и понесла большие потери. За неудачу своей дивизии ее командир был мгновенно понижен в звании до полковника «по приказу фюрера». Также по приказу Гитлера солдаты и офицеры 715-й пехотной дивизии лишались всех наград и знаков отличия.

В течение 25–28 марта войска 4-го Украинского фронта продвигались вперед со среднесуточным темпом 4–5 км. К 28 марта они находились в 20 км от Моравской Остравы. На этом рубеже они встретили возросшее сопротивление противника и дальше продвинуться не смогли. Осознавая значимость Моравско-Остравского промышленного района, противник выдвинул на его защиту 16-ю и 19-ю танковые дивизии, 10-ю танко-гренадерскую дивизию. Сюда же выдвинулась 8-я танковая дивизия, успешно участвовавшая в отражении советского наступления 10–18 марта. Боевые действия здесь замерли до середины апреля.

Вторая фаза Верхне-Силезской операции

Поскольку 4-й Украинский фронт безнадежно застрял, после окружения и разгрома дивизий LVI танкового и XI армейского корпусов операция 1-го Украинского фронта не остановилась. Обвал фронта противника позволил выдвинуть вперед стрелковые дивизии общевойсковых армий и усилить ими механизированные и танковые бригады. 6-й гв. механизированный корпус во взаимодействии с 382-й и 72-й стрелковыми дивизиями должен был наступать на город Нейсе с севера, очистить от противника северный берег реки Нейсе. Следующей задачей было наступление по северному берегу реки на Оттмахау. Задача флангового прикрытия перепоручалась 128-й стрелковой дивизии. Замыкавший окружение 10-й гв. танковый корпус разворачивался и во взаимодействии с 55-м стрелковым корпусом должен был наступать на обойденный несколько дней назад город Нейсе с юго-востока.

СУ-76 входят на улицы города Нейсе.

23 марта 6-й гв. механизированный корпус и подошедшие стрелковые дивизии решали одновременно две задачи: оборонялись фронтом на запад и наступали на юг. Лежавшая на северном берегу Нейсе часть города Нейсе была захвачена. К 20.00 23 марта на восточную окраину Нейсе вышли 10-й гв. танковый и 55-й стрелковый корпуса. У защитников города остался только один путь к бегству – на запад.

Когда-то город Нейсе был крепостью, но в 1945 г. уже был совершенно непригоден для этой роли. Как выразился командующий 17-й армией генерал Шульц, «укрепления Нейсе были пригодны для боя во времена Фридриха Великого, но не во время Второй мировой войны». Основной проблемой был недостаток и ограниченные возможности защитников. В городе Нейсе в конце января были сформированы 273-й и 274-й батальоны фольксштурма. Но их возможности были просто ничтожными. Каждый состоял из четырех рот численностью около 60 человек. В каждой роте был один станковый пулемет и до 15 фаустпатронов. Запас патронов у фольксштурмистов был около 60 штук на карабин. Кроме того, обстоятельства не позволили «фольксштурму» использовать преимущества боя на улицах города. 273-й батальон «фольксштурм Нейсе» был выведен из города и принял бой на открытой местности. В этих условиях исход борьбы за Нейсе был предрешен. К исходу дня 24 марта южная часть города была очищена от немецких войск силами 10-го гв. танкового и 55-го стрелкового корпусов.

Фольксштурмист рассматривает пробоины от фаустпатронов в бортах башни и корпуса советского танка Т-34-85.

После сдачи Нейсе командующий группы армий «Центр» Шернер потребовал смертного приговора его коменданту полковнику Георгу Шпарре. Нейсе, как и многие другие немецкие города, был объявлен «фестунгом» (крепостью). Шпарре сумел спасти свою жизнь только с помощью блефа, сообщив, что он является шурином рейхсляйтера Бормана. Услышав фамилию одного из высших сановников Третьего рейха, судья остановил процесс с заранее известным результатом. Поэтому вместо того, чтобы предстать перед отделением солдат с винтовками, полковник Шпарре отправился в крепость Глатц для дальнейшего разбирательства. Там он из заключенного вскоре стал военнопленным советских войск.

Тем временем потребовалось гальванизировать наступление 1-го Украинского фронта в районе Ратибора. Здесь наступала 60-я армия П.А. Курочкина. В первый день наступления она продвинулась на 8 км. В мемуарах И.С. Конев писал: «Такие темпы наступления нас никак не устраивали, и я на помощь 60-й армии ввел два корпуса 4-й гвардейской танковой. Танкисты должны были нанести дополнительный удар с севера» . Если быть точным, то на новое направление поначалу выводились армейские части и один из корпусов армии. Утром 24 марта 10-му гв. танковому корпусу 4-й гв. танковой армии было приказано продолжать бои за южную часть Нейсе во взаимодействии с 55-м стрелковым корпусом. Корпусу Е.Е. Белова также передавался 1727-й самоходно-артиллерийский полк на СУ-100. Остальные силы армии Д.Д. Лелюшенко предполагалось вывести из района Нейсе и уже 25 марта перейти в наступление на новом направлении.

Подбитая СУ-85М. Силезия, март 1945 г.

Кроме того, 4-я гв. танковая армия получила новое соединение, с которым ей предстояло завершать войну. С 24 марта 1945 г. в состав танковой армии включался 5-й гвардейский механизированный корпус генерал-майора танковых войск Б.М. Скворцова. Первоначально он входил в состав 4-го Украинского фронта, но неудача в проведении наступательной операции привела к передаче корпуса в подчинение результативнее наступавшего 1-го Украинского фронта. Комплектность 5-го гв. мехкорпуса можно оценить как высокую. К моменту перехода в подчинение Д.Д. Лелюшенко мехкорпус Б.М. Скворцова насчитывал исправными 171 танк и САУ (116 Т-34-85, 17 ИС-2, 18 СУ-85, 2 °CУ-76) . Корпус Скворцова с июня 1944 г. находился в резерве Ставки ВГК, к 7–8 февраля 1945 г. полностью укомплектован танками. Однако корпусу катастрофически не хватало автотранспорта. Командующий 4-м Украинским фронтом И.Е. Петров в феврале досадовал: «5 мк, сосредоточившись в районе Дембицы, укомплектован полностью личным составом и танками, но не имеет автомашин – некомплект выражается в 1243 шт. 800 запланированных машин для корпуса находятся в пути и частью еще не отгружены. Доставка их в корпус запланирована к 20.02.1945 г.» . Вследствие этого в бой корпус пошел только 10 марта и успел безвозвратно потерять только 35 Т-34-85. Поэтому 5-й гв. мехкорпус хорошо сохранился к моменту, когда большинство подвижных соединений 1-го Украинского фронта были основательно побиты в боях. Вводом управления, армейских частей и одного сильно потрепанного корпуса 4-й гв. танковой армии командующий фронтом не столько усиливал 60-ю армию, сколько стремился повысить уровень управления войсками в районе Ратибора.

Новое соединение 4-й гв. танковой армии первым начало наступление на новом этапе операции. 5-й гв. механизированный корпус в 8.00 24 марта перешел в наступление в направлении Леобшютц-Троппау. В первый день наступления к корпусу Б.М. Скворцова присоединились только отдельные части армейского подчинения: 93-я отдельная танковая и 22-я самоходно-артиллерийская бригады. Однако вместо бреши в рухнувшем фронте части 4-й гв. танковой армии встретились с обороной XXIV танкового корпуса. В результате продвижение советских войск составило всего 3–4 км.

Упорное сопротивление вместо рыхлых руин обороны на месте ликвидированного «котла» стало неприятной неожиданностью. Вывод 4-й гв. танковой армии на новое направление последовал в измененном относительно первоначального плана порядке. Первым был выведен из захваченного города Нейсе 10-й гв. танковый корпус. Корпус Е.Е. Белова был введен в бой 25 марта для наращивания удара левее 5-го гв. мехкорпуса. Но по стечению обстоятельств на запланированном направлении удара было собрано сразу несколько немецких танковых соединений, направленных к Оппельну и Ратибору как «пожарная команда»: 16-я и 17-я танковые дивизии, дивизия «Сопровождение Фюрера», 254-я пехотная и 78-я штурмовая дивизии. Несмотря на то что 17-я танковая дивизия находилась в статусе «боевой группы», она могла похвастаться на 15 марта 14 PzKpfw.IV (из них 10 исправных), 23 PzKpfw.V «Пантера» (из них только 4 исправных), 19 PanzerjaegerIV/70 (из них 18 исправных) и 3 зенитных Flakpanzer.IV.

Захваченные советскими войсками в Данциге недостроенные подводные лодки XXI серии – предмет беспокойства союзников.

Однако немецкие резервы в 1945 г. не могли быть вездесущи. Путь к успеху лежал в прощупывании ударами новых направлений. 6-й гв. механизированный корпус сдал позиции пехоте после двухдневной паузы. Передача корпусом позиций соединениям 21-й армии происходила в ночь на 27 марта, а уже с утра 28 марта необходимо было перейти в наступление. Свое решение Д.Д. Лелюшенко в своих мемуарах объяснил так: «решаю 28 марта ввести корпус в бой в направлении Штойбервитца, где враг совершенно не ожидал нашего удара» . К тому моменту 6-й гв. мехкорпус насчитывал 15 Т-34 в 16-й гв. механизированной бригаде, 16 Т-34 в 17-й гв. механизированной бригаде, 9 ИС-2 в 28-м гв. тяжелом танковом полку, 17 Т-34 в 95-м отдельном мотоциклетном батальоне и 14 СУ-76 в 1433-м самоходно-артиллерийском полку. По сравнению с массой танков в мехкорпусе Скворцова оставшийся в двухбригадном составе мехкорпус Корецкого был гораздо слабее. Но даже две бригады в нужное время в нужном месте могли сыграть весомую роль. Брешь в обороне противника должна была пробить 107-я стрелковая дивизия, а 6-му гв. механизированному корпусу была поставлена задача наступать на Троппау с северо-востока. Этот удар выводил мехкорпус в тыл XXIV танковому корпусу противника. По плану части 6-го гв. мехкорпуса должны были ворваться в Троппау уже вечером 28 марта. 5-й гв. механизированный и 10-й гв. танковый корпус должны были наступать в прежнем направлении, выводившем к Троппау с севера. Тем самым войска 1-го Украинского фронта должны были образовать еще один «котел» в Верхней Силезии.

Операция началась в 12.00 28 марта с наступления 107-й стрелковой дивизии и 31-го танкового корпуса. В 18.00 к нему присоединились части 6-го гв. механизированного корпуса. Наступление развивалось в целом успешно, но темпы были все же сильно ниже запланированного стремительного броска к Троппау. Подступы к лежащему на пути наступления бригад корпуса узлу дорог Штольмотц были густо заминированы, а мост через реку Цинна – взорван. Огнем из Штольмотца противник также препятствовал обходному маневру. Разминирование дорог, поиски брода и форсирование Цинны заняли время, и Штольмотц был взят 17-й механизированной бригадой к 1.00 29 марта. Оборона Штольмотца была сдана 95-му мотоциклетному батальону, а две механизированные бригады продолжили наступление.

К вечеру 29 марта 31-й танковый корпус овладел Ратибором и соединился с частями 60-й армии, наступавшими на город с востока. Следует отметить решающую роль артиллерии в боях за Ратибор. В течение нескольких дней войска 60-й армии безуспешно пытались овладеть этим сильным узлом сопротивления противника. Тогда И.С. Конев приказал сосредоточить в районе Ратибор 17-ю артиллерийскую дивизию прорыва, только что прибывшую в состав фронта 25-ю артиллерийскую дивизию прорыва, а также большую часть войсковой артиллерии армии. Массированным огнем этой артиллерии сопротивление противника было быстро сломлено, и советские войска овладели городом.

Захватом Ратибора был надежно прикрыт левый фланг 6-го гв. механизированного корпуса. Напротив, остальные соединения 4-й гв. танковой армии пока не могли похвастаться громкими успехами. Правый фланг 10-го гв. танкового корпуса и левый фланг 5-го гв. механизированного корпуса продвинулись всего на 2 км. В 18.00 Д.Д. Лелюшенко приказал командующему 6-м гв. мехкорпусом создать подвижный отряд и выбросить его вперед для перехвата коммуникаций окружаемого противника. Отряд был создан из 95-го отдельного мотоциклетного батальона, батальона 17-й гв. мехбригады и двух танков ИС-2 28-го гв. тяжелого танкового полка. Всего в составе отряда было 14 Т-34 и 2 ИС-2. Возглавил отряд командир 17-й гв. механизированной бригады гвардии майор Бушмакин. Отряд получил приказ наступать через Рейснитц на Пильтш.

Однако момент для внезапного прорыва в глубину был упущен. На направление удара 6-го гв. механизированного корпуса была переброшена дивизия «Сопровождение Фюрера». Отряд Бушмакина 30 марта попал под контрудары вновь прибывших частей, потерял 10 танков и 110 человек пехоты и отступил. Две бригады 6-го гв. мехкорпуса продолжили пробиваться вперед.

В последний день марта, наконец, добилась некоторого успеха правофланговая ударная группировка 4-й гв. танковой армии. К утру 31 марта 61-я гв. танковая бригада 10-го гв. танкового корпуса вышла к Рейснитцу, а 62-я гв. танковая бригада – к Диршелю. В условиях падения численности танков в танковых бригадах части на ключевых направлениях пополнялись за счет второстепенных. Командир 61-й гв. танковой бригады вспоминал: «Когда мы к исходу дня 30 марта заняли деревню Нассидель, меня вызвал к телефону командарм гвардии генерал-полковник Д.Д. Лелюшенко. Он сказал, что на пополнение бригады направлены подразделения из других частей 10-го гвардейского танкового корпуса, и приказал сразу же после их прибытия начать наступление и к утру 31 марта захватить деревню Рейснитц. Уже в темноте в наше распоряжение прибыли 11 танков и самоходок и два артиллерийских полка» .

Оборонявшаяся в районе Каршера группировка немецких войск оказалась в полуокружении. С фронта ее сковывали 386-я стрелковая дивизия и 22-я самоходно-артиллерийская бригада 4-й гв. танковой армии. Попытка 1-й лыжно-егерской дивизии нанести фланговый удар и пробиться на свободу через тылы 6-го гв. механизированного корпуса закончилась неудачей. В бою по отражению контрудара погиб начальник оперативного отдела 6-го гв. механизированного корпуса гвардии майор Рыбаков.

1 апреля последовал последний акт драмы, ради которой 4-я гв. танковая армия была снята с берлинского направления и направлена в Верхнюю Силезию. Задачей 6-го гв. механизированного корпуса был прорыв навстречу 61-й гв. танковой бригаде в Рейснитце. Однако решение проблемы «в лоб» обещало только большие потери – предстояло таранить оборону дивизии «Сопровождение Фюрера». В этих условиях командир 16-й гв. механизированной бригады подполковник Г.М. Щербак вышел к командиру корпуса с предложением пробиться в Рейснитц по другому маршруту. Он предложил ударить там, где в предыдущий день немцы наносили контрудар. Это решение принесло успех, и части двух корпусов 4-й гв. танковой армии соединились в Рейснитце. В окружение попали части 1-й лыжно-егерской дивизии, 500-й штрафной батальон и часть сил дивизии «Сопровождение Фюрера». Интересно отметить, что предложивший удачное решение поставленной задачи подполковник Г.М. Щербак был назначен на должность командира бригады только 29 марта. Он сменил отстраненного от должности подполковника Махно. Последний самоустранился от руководства боем и был смещен приказом командира корпуса. Г.М. Щербак до этого был начальником штаба бригады. За успешное решение поставленной задачи всему личному составу 6-го гв. механизированного корпуса была объявлена благодарность от имени командующего фронтом. Высокую оценку первым дням своего пребывания в должности командира мехкорпуса получил полковник Василий Игнатьевич Корецкий. В боевой характеристике нового командира 6-го гв. механизированного корпуса было записано: «Корецкий командовал корпусом при проведении трех частных операций по овладению Нойштадт, Нейсе, Ратибор. В проведенных боях показал хорошие организаторские способности и боевые качества. Храбр. Умеет организовать бой корпуса в сложных условиях» .

В целом И.С. Конев был недоволен развитием событий в последние дни марта. Позднее он вспоминал: «Мы продолжали продвигаться, но по-прежнему крайне медленно. Изо дня в день шли упорные бои за овладение небольшими населенными пунктами, узлами дорог, высотами и высотками. Войска несли немалые потери. Это, естественно, вызывало чувство неудовлетворенности. Операция протекала явно не в том духе, не в том темпе, не на том уровне, на которые мы вправе были рассчитывать, исходя из собственного опыта, из своего недавнего боевого прошлого» .

Действительно, мартовские наступления проходили тяжело. Значительно снизившаяся из-за потерь в зимние месяцы численность техники и личного состава соединений и период весенней распутицы – все это влияло на темпы операций. Спецификой Верхне-Силезской операции было то, что за спиной у противника лежали Судеты. Это ограничивало глубину ударов и соответственно число окружаемых за одну операцию соединений противника. Фактически оба окружения проходили «впритирку» к горам. В ходе Верхне-Силезской наступательной операции войска левого крыла 1-го Украинского фронта овладели юго-западной частью Верхней Силезии, окружили и разгромили пять дивизий противника, а остальные его силы отбросили в предгорья Судет. Потери противника только пленными составили 18 518 солдат и офицеров.

К 2 апреля в составе 6-го гв. механизированного корпуса оставалось 3 танка в 16-й гв. механизированной бригаде, 10 танков в 17-й гв. механизированной бригаде, 5 танков ИС-2 в 28-м гв. тяжелом танковом полку и 5 танков в 95-м мотоциклетном батальоне. Еще 4 машины оставалось в 49-й гв. механизированной бригаде, не участвовавшей в операции. В 61-й гв. танковой бригаде 10-го гв. танкового корпуса оставалось всего 8 танков. Общие потери армии Д.Д. Лелюшенко во второй фазе Верхне-Силезской операции показаны в таблице.

Таблица

ПОТЕРИ ТАНКОВ И САУ 4-й гв. ТАНКОВОЙ АРМИИ В ПЕРИОД С 23 МАРТА ПО 2 АПРЕЛЯ 1945 г. И ИХ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ПО ПРИЧИНАМ ПОВРЕЖДЕНИЙ

Большая часть потерь пришлась на 5-й гв. механизированный корпус. Как отмечалось в отчете управления бронетанкового снабжения и ремонта 4-й гв. танковой армии, «высокий процент машин безвозвратно потерянных, особенно в Ратиборскую операцию, объясняется действием армии в горной местности и частично из-за недостаточного навыка в умелом маневрировании на поле боя (при действиях в горной местности), что приводило к выходу танка из строя» . Основным противником советских танков оставалась артиллерия (под «артиллерией» в данном случае следует понимать не только противотанковые пушки, но и орудия танков и САУ). Это объясняется тем, что противником соединений армии Д.Д. Лелюшенко были танковые дивизии противника. Они были вооружены техникой, в частности новейшими Panzerjaeger.IV/70, способной поражать все типы советских танков.

В начале апреля проводившие Верхне-Силезскую операцию три корпуса 4-й гв. танковой армии и 7-й гв. механизированный корпус выводились на пополнение и отдых перед наступлением на Берлин. В «наследство» от Верхне-Силезской операции армии Д.Д. Лелюшенко достался 5-й гв. мехкорпус. Танковая армия стала трехкорпусной. В обмен на это приобретение в Силезии остался 31-й танковый корпус, начинавший Висло-Одерскую операцию в составе 1-го Украинского фронта, а завершавший войну в Моравско-Остравской операции в составе 4-го Украинского фронта.

Обсуждение

В марте 1945 г. действовавшие на берлинском направлении фронты провели две операции, в ходе которых наступающие войска не приближались к Берлину, а удалялись от него. В случае 1-го Белорусского фронта удалялись, наступая на север, 1-го Украинского – на юг. 2-й Белорусский фронт в завершающей стадии операции вообще наступал на восток. Схема действий советских войск в Восточной Померании и в Верхней Силезии была схожей. В том и другом случае сосед с берлинского направления оказывал содействие завязшему в наступлении на обороняющегося фронтом на восток противника. В случае с Восточной Померанией неудачу потерпел 2-й Белорусский фронт – его начатое 10 февраля наступление развивалось без особых успехов. В случае с Верхней Силезией и Моравско-Остравским промышленным районом в роли отстающего оказался 4-й Украинский фронт. Для решения проблем отстающих фронтов их нацеленные на Берлин соседи были развернуты для атаки во фланг и тыл успешно оборонявшимся немецким армиям. В Восточной Померании это была 2-я армия, в Верхней Силезии – армейская группа Хайнрици. Ввод в сражение крупных сил с берлинского направления сразу же изменял обстановку в пользу советских войск. Особенно оживляло операцию участие танковых армий.

Восточно-Померанскую операцию 1-го и 2-го Белорусских фронтов можно оценить как в целом успешную. Нависавший над флангом 1-го Белорусского фронта противник был разгромлен или загнан в «лагеря вооруженных военнопленных». Напротив, мартовские наступления 1-го и 4-го Украинских фронтов при всем желании нельзя оценить однозначно положительно. Если 1-му Белорусскому фронту удалось к началу Берлинской операции выровнять линию соприкосновения с противником по Одеру от Балтики до Франкфурта-на-Одере, то 1-й Украинский фронт не имел даже плацдарма на западном берегу Нейсе. Кроме этого, на шее у И.С. Конева остался висеть балласт в лице растянутого левого крыла фронта, сожравшего две армии. Также в его ведении оставался осажденный Бреслау, поглотивший еще одну армию. Соответственно, меньше сил оставалось на берлинское направление. Меньше сил осталось не только в расчете на общевойсковые армии. Операция с успехами локального характера отрицательно сказалась на состоянии наиболее ценных механизированных соединений 1-го Украинского фронта. Прошедшие Верхне-Силезскую операцию 5-й и 7-й гвардейские механизированные корпуса вошли в битву за Берлин просто развалинами.

В условиях поражений на всех фронтах локальные успехи вызывали бурный восторг у Гитлера. Успешно оборонявшийся против 4-го Украинского фронта генерал Готтард Хайнрици был обласкан фюрером. Именно он 21 марта сменил Гиммлера на посту командующего группой армий «Висла», оборонявшей берлинское направление. Однако на новой должности у него был противник, куда более опытный и квалифицированный, чем И.Е. Петров и Л.З. Мехлис. Также следует помнить, что в Верхней Силезии советские и немецкие войска решали разные задачи. Немецкие войска обороняли стратегически важный промышленный район с привлечением достаточно крупных сил механизированных соединений. 1-й и 4-й Украинской фронты решали локальную задачу сокращения линии фронта.

Наступления в мартовской грязи серьезно потрепали наиболее ценные объединения 1-го Белорусского фронта – 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии. Обе они требовали срочного пополнения людьми и техникой. Но наиболее серьезной потерей в Восточно-Померанской операции было время. Синхронного наступления 1-го и 2-го Белорусских фронтов на Одере не получилось. Завершив разгром данцигско-гдыньской группировки противника, войска 2-го Белорусского фронта в период с 4 по 15 апреля 1945 г., выполняя директиву Ставки Верховного Главнокомандования № 11 053, совершали комбинированный марш на 250–350 км. Когда к исходу 16 апреля войска К.К. Рокоссовского только занимали исходное положение для наступления, 1-й Белорусский фронт уже сражался за окутанные дымом Зееловские высоты.